Ветер над пропастью

Дьякон ушел, но в дверь снова постучали, в этот раз на пороге стоял Федор. Он был сильно напуган, казалось, у него стучали зубы, а глаза бегали по сторонам.

— Давай угадаю, что тебя привело, — с усмешкой сказала Вера.

— Верните «яйцо»! — выпалил он.

— Не могу вернуть, Федя! — продолжила Вера. — Утопила я его нечаянно. Сам знаешь где. Когда переправлялись через Уссури, оно выпало и упало в реку. Теперь его уж никто не найдет.

Федор аж побелел от ужаса. Он стоял перед амазонками не в силах вымолвить ни слова.

— Поди с богом, Федя, — сказала Ника. — Передай лихим людям, что «яйца» у нас нет, но мне сдается, что они уже у нас побывали и знают это.

Барышни выпроводили Федора и задумались.

— Я думаю, что нам пора собираться. Дядюшку ждать не будем, оставим ему записку у директора гостиницы, и отправимся на станцию, — сказала Вера.

— Не надо записку, — ответила Ника, — быстро собираемся и уезжаем.

Амазонки собрались быстро, облачились в дорожные костюмы, взяли свои баулы и рассчитавшись вышли из гостиницы. Извозчик стоял неподалеку, барышни быстро загрузились и отправились на станцию. Пролетка быстро катила к станции. Вдруг Вера напряглась, схватила Нику за руку и крикнула:

— Прыгай!

Она тотчас выпрыгнула из пролетки, Ника прыгнула на другую сторону. Загремели винтовочные выстрелы, дважды грохнул наган. Девушки в своих костюмах были малозаметны на траве. К пролетке с обеих сторон дороги бежали люди в черных балахонах и черных масках на лицах. К Нике бежали двое, она взмахнула рукой, и один упал с ножом в горле, второй выхватил револьвер и выстрелил, но Ника успела откатиться и ударом ноги выбила револьвер. С другой стороны пролетки гремели выстрелы из нагана, дважды грохнула винтовка. Ника была уже на ногах и вступила в рукопашную схватку, но противник был не прост, два ее точных удара не принесли результата. Один удар противник отбил, от второго уклонился и теперь они кружили друг возле друга, вооружившись ножами. В этот момент пролетка рванула с места.

— Стой! — крикнула Вера и прыгнула в пролетку.

Ника отвлеклась на долю секунды, чем воспользовался противник и его нож скользнул по левому боку амазонки. Но при этом он открылся сам, и амазонка ударила костяшками пальцев под кадык, тем не менее он устоял на ногах и метнулся к револьверу, лежащему на земле, схватил его, но выстрелить не успел, Ника снова метнула нож, который завершил поединок. В этот момент появилась пролетка, где на месте кучера сидела Вера и держала наган, направленный в сторону леса.

— Прыгай, — крикнула она Нике.

Та не заставила себя ждать.

— Кучер, мерзавец, сбежал… — добавила она

— Вон он, на обочине, — ответила Ника. — Я двоих положила, но эти ребята хорошо обучены. Меня, кажется, зацепили.

— Сильно?

— Нет, царапина, но надо бы обработать рану здесь, а то кровит, бушлат намокнет.

Вера остановила лошадь и крикнула кучеру.

— Садись на место и только попробуй сбежать. Стрелять больше не будут. Сейчас перебинтую подругу и поедем дальше.

Ника сняла бушлат и блузу. Рана действительно была неопасна, Вера продезинфицировала ее раствором марганца и перевязала.

— Я тоже двоих положила, а двое ушли в лес, — негромко сказала она Нике. — Это не простые бандиты, слишком хорошо они подготовлены. Надо сегодня же отсюда выбираться.

Амазонки прибыли на станцию, народу было много. На путях стоял поезд: пять вагонов и паровоз, готовые к отправке. За два червонца, начальник поезда втиснул их в вагон и пообещал довезти до Хабаровска. Через час поезд двинулся в путь.

На гражданской войне, на родной стороне

За две недели амазонки добрались до Красноярска. Они старались путать свои следы от возможной погони, и это им удалось. А в Красноярске они задержались на полгода. Амазонки сняли недорогое жилье в большом доме. Отдельный вход и две небольшие комнаты давали им достаточно комфортабельные условия. Сам дом стоял неподалеку от центрального рынка, но довольно далеко от вокзала. Девушки жили скромно и уединенно. Ника обзавелась холстом и красками и пыталась писать пейзажи, но получалось не очень, портреты ей удавались гораздо лучше. Вера начала писать стихи, но они почему-то тоже не складывались. Она все чаще стала задумываться о тайне своего рождения и у нее возникали множество вопросов к администрации пансионата, в котором они с Никой воспитывались. Там все девочки были сироты, но каждая из них что-то знала о своих родителях, а у некоторых были родственники, и только Вера не знала ничего о своих родителях, а родственников вообще не было.