Ветер подскажет имя

«Тайны, миленькие мои, хорошие, выползайте на свет божий, мы тут вас встретим с распростертыми объятиями. Долгожданные вы мои!»

А дверь монолитная, в этом можно не сомневаться. И сигнализация наверняка по периметру каждой стены, одно неосторожное движение и… Виу-виу-виу! Полиция!

Новая задачка развлекала Глеба, но пока решить ее не получалось. Проблема состояла в видеокамерах и охране, круглосуточно следящей за каждым коридором, входом и выходом. Да почти за каждым углом! Иначе просто быть не могло там, где отдыхают и трудятся разомлевшие представители бизнеса. И миллионеры-коллекционеры.

«Я, конечно, могу вырубить пяток скучающих суперменов, но потом меня можно будет брать голыми руками, ибо сила надолго замрет на нуле… Не-е-ет, надо идти другим путем».

Глеб подошел к зеркалу, глянул на отражение и пришел к выводу, что бороду надо постричь сантиметра на два. Вид станет более презентабельный, а сегодня нужен именно такой вариант.

Внешность позволяла Глебу быстро трансформироваться, всего-то парочка умелых движений ножницами и бритвой, многозначительный взгляд, блуждающая полуулыбка, ровная спина, легкая походка, дорогая одежда, и вот уже перед вами не бородатый мужик подозрительной наружности, а, например, владелец автосалона или преуспевающий адвокат. Обычно, вживаясь в образ, Глеб волновался лишь об одном: как бы не послать собеседника куда подальше, если тот начнет задавать профессиональные вопросы. А подобные истории с ним случались.

«Нужна женщина, – сделал вывод Глеб и усмехнулся, останавливая проснувшееся воображение. – Нет, сейчас не до акробатических этюдов в постели, хотя, может быть, позже…»

«На этаж Мелихова не попасть, я пробовал. Подхвачу блондинку с первого этажа, наверняка у нее есть доступ. Далее придется самому… Увы, видеонаблюдение не дремлет… Зараза! Да мне бы только к двери привалиться и получить три минуты на то, чтобы тайное стало явным… Ладно, встречайте, я иду».

Глеб потратил около часа на преображение, теперь он выглядел как один из приглашенных на банкет. Пригодились столь нелюбимые костюм, рубашка и галстук, начищенные ботинки блестели, лицо выражало одухотворенность и заинтересованность, и только мысли по-прежнему тянули на тюремный срок и тридцать три проклятия.

«Повезет? Не повезет? Ладно… Сначала пробую, а потом разгребаю результат».

Спустившись на первый этаж, Глеб задержался около зеркала и оценил свой внешний вид на пять с двумя плюсами.

«Надо бы сегодня кого-нибудь охмурить, а то такая красота пропадает», – усмехнулся он, крутанулся на пятках, тряхнул головой и направился к стойке ресепшен, где сидела уже знакомая блондинка.

– Добрый вечер, – Глеб лучезарно улыбнулся.

– Добрый вечер, чем могу вам помочь?

– Надеюсь, малышка, тебя за это не уволят…

– Что?

Но в глазах Глеба уже появились голубые искры, которые медленно, но верно закручивались в воронку и лишали девушку возможности принимать какие-либо решения самостоятельно. Потом она ничего не вспомнит, это очень удобно. Мысленно сформулировав требование, почувствовав ответное подчинение, Глеб быстро огляделся и сделал шаг назад. Свидетелей нет, а что может быть лучше?

Лифт ехал бесшумно, а остановившись, чуть качнулся. Девушка приложила карточку-ключ к серому квадрату, расположенному под кнопками, и дверцы, приглашая в мир известного коллекционера, разъехались в стороны.

– Стой здесь, – сказал Глеб и быстро вышел. Но дальше идти было некуда, стеклянная матовая черно-фиолетовая дверь преграждала путь. Справа располагалась первая видеокамера, и сразу под ней – кнопка звонка. Это была точка наблюдения Мелихова, сидя в кабинете или библиотеке, он всегда мог посмотреть, кто хочет зайти к нему в гости. Другая камера смотрела в спину, и еще одна угадывалась на потолке.

«Эй, приятели, не обращайте на меня внимания, я человек стеснительный, не люблю, когда за мной наблюдают», – пошутил Глеб и, не желая тратить ни секунды, подошел сначала к двери, а затем, отрицательно покачав головой, переместился к стене. Холодное толстое стекло не способствует проникновению, куда надежнее кирпич и бетон.

Глеб надеялся, что представители охраны в эту минуту не видят его, должны же они хоть иногда отвлекаться. Так почему бы не сейчас? Время ужина, между прочим.