Ветер подскажет имя

Ей трудно продать корабль, потому что это то, что связывает ее с Мелиховым. Стоит разорвать нить и… все.

«Я буду ему не нужна».

Катя улыбнулась, тряхнула головой и произнесла вслух:

– Глупость, глупость, глупость…

Между ними же нет ничего кроме статьи, интервью и «Полтавы». Катя вновь заходила по кухне, но теперь ее шаг был гораздо медленнее. Как только материалы для текстов окажутся собраны, она уедет из отеля, вернется домой и жизнь потечет по привычному руслу. Будут новые задания Горина, встречи с интересными людьми, поездки.

А «Полтава»?

Катя небрежным жестом убрала съехавшую прядь от лица. Рано или поздно Мелихов сам заговорит о продаже, сделка случится, и каждый пойдет своей дорогой.

– Я очень хочу привести дом в порядок, – прошептала Катя, стараясь переключить мысли. – Только это важно.

Мобильник загудел, она взяла сумку, достала телефон и с удивлением прочитала сообщение от Мелихова: «Катя, я потерял вас. Сегодня планируете возвращаться в отель?»

Они не договаривались о встрече, и этот день целиком и полностью принадлежал ей. Вчерашний вечер требовал передышки, и нужно было наедине с собой сделать вдох и выдох. Катя опустила руку и замерла, глядя на давно остановившиеся круглые настенные часы. Когда-то они тикали, а теперь… Надо не забыть поменять батарейку.

Сообщение было странным. Зачем ее искать, да и не обязана она постоянно ночевать в отеле. «Наверное, Федор Дмитриевич, вы опасаетесь, что я сбегу с кораблем и продам его кому-нибудь, например, за три миллиона сто пятьдесят тысяч. Неплохая идея, кстати. Представляете, кукла на веревочках перехитрила Карабаса-Барабаса».

Немного помедлив, она устроилась за столом и ответила: «Пока не знаю».

«Если надумаете, я могу прислать за вами машину», –

прогудело через минуту.

«Спасибо, я доберусь сама».

Катя долго ждала ответа, но его не последовало. Вытащив из сумки ноутбук, она открыла файл под названием «Статья – Мелихов» и коснулась пальцами клавиатуры. Откуда берется вдохновение? Оно сплетается из чувств, бегущих по венам, оно собирается из миллиона «не могу» и тысячей «нельзя», оно выходит из тени и начинает дышать в спину, точно хищный зверь, или влетает в окно солнечной птицей, дарующей свет. И никто не знает, какое вдохновение оказывается сильнее и крепче: то, что приходит с болью, или то, что лучится счастьем.

– Я останусь на ночь здесь, – тихо произнесла Катя, и пальцы побежали по клавиатуре, издавая легкий стук, сливающийся со стуком сердца.

* * *

Давным-давно…

Поля лежали со всех сторон точно пуховые коричневые одеяла, дорога извивалась змеей, и Саша поняла, что идти осталось не так уж и долго. В мешке еще имелись лепешки, но аппетит пропал и приходилось заставлять себя есть хоть понемногу. Вот если бы выпить кружку горячего молока с медом, может, тогда ноги перестали бы спотыкаться и не клонило в сон. Молоко с медом Саша не любила, но она помнила, как в детстве мама лечила ее этим сладким невкусным напитком, к сожалению, время нельзя повернуть вспять…

Дорога пошла вниз, а потом взлетела, кинула вправо, а затем увела влево, и опять – вправо и влево, интересно, кто давным-давно проложил настолько витиеватый путь и почему потом его не исправили на более прямой?

«Янко говорил, я увижу церковь… Так вот же деревянные купола!»

Саша протянула руку, будто существовала возможность дотронуться до них, а затем остановилась и заплакала: сначала тихо, так, что только вздрагивали плечи, а потом навзрыд, дрожа всем телом, всхлипывая и бормоча молитву. Немного успокоившись, перекрестившись, Саша пошла дальше. «Один, два, три, четыре, пять…» – считала она шаги.

Сусловка оказалась большой и длинной. Дома то тянулись цепочкой, устремляя в небо печные трубы, то кучковались, нарушая ровный строй. Маленькая чумазая девочка с длинной светлой косой подсказала, где найти кузню, и Саша попробовала привести растрепавшиеся волосы в порядок, желая выглядеть хоть немного лучше.

Широкие ворота были распахнуты, от ладной невысокой постройки, находившейся от дома шагах в двадцати, неслись четкие удары молотка о металл. Взгляд выхватил две большие бочки, кем-то заботливо собранные в кучу ветки, необычную резную скамейку и красивую узорчатую кованую решетку, привалившуюся к забору.

– Прошу прощения! – громко произнесла Саша, но ее голос утонул в шуме кузни. Тогда она подошла ближе и увидела невысокого, крепко сложенного мужчину с седой бородой, черными растрепанными волосами и каплями пота на лице. То ли цыган, а то ли нет… – Прошу прощения, – повторила Саша, чуть привставая на цыпочки, будто от ее роста зависело, как далеко улетит фраза. – Я пришла к вам.

Оторвавшись от работы, мужчина опустил молоток, вытер лоб тыльной стороной ладони и хмуро посмотрел на незваную гостью.

– Кто такая?

– Александра… Вы Степан?

– Он самый.

– Меня к вам Янко прислал.

– Янко?

– Да.