Ветер разлуки

Но было нечто, о чем Шарль-Юбер не решился рассказать Жюстине. Настоятельница монастыря урсулинок поведала ему, что Изабель «часто общается» с одним солдатом-хайлендером, из тех, кто временами приходит помогать монахиням с ремонтом. О нем она могла сказать только хорошее – молодой человек трудолюбив и наделен талантом скульптора. В доказательство своих слов она показала Шарлю-Юберу статуэтку Богоматери, которую этот парень вырезал из куска потолочной балки, найденного среди обломков. Шарль-Юбер не верил своим ушам: монахиня расхваливает достоинства английского солдата, зная, что один из его товарищей украл у Изабель частицу ее души! Окончательно рассерженный, он выбежал из кабинета, оставив настоятельницу в полнейшей растерянности.

Прошло несколько дней. Изабель вернулась домой, где ее поспешили окружить вниманием и заботой. Шарль-Юбер не решился заговорить с дочерью о ее отношениях с тем англичанином, хотя мысль об этом терзала его дни и ночи. И вот сегодня к Изабель наконец вернулась ее обычная безмятежность…

В темной комнате пахло чернилами, кожей и табаком. В очаге ярко пылал огонь, и его отблески плясали на позолоте, украшавшей внушительный письменный стол, за который опустился Шарль-Юбер. Изабель устроилась в удобном кресле, обтянутом темно-красной камчатной материей. Она была уверена, что отца что-то тревожит.

Несколько книг лежали на столе открытыми, еще несколько – аккуратной стопкой на самом уголке. Тут и там – потрепанные писчие перья, чернильница открыта… Взгляд Изабель задержался на красивой статуэтке севрского фарфора в китайском стиле. Подумать только, в этих стенах отец провел часть своей жизни! Сколько часов просидел он за столом, снова и снова сверяя цифры в счетных книгах? В детстве, перед сном, он брал ее на колени, целовал и желал доброй ночи, а иногда тратил несколько минут своего драгоценного времени на то, чтобы рассказать сказку или историю о своих приключениях на море. Но сегодня, разумеется, сказок она не услышит… Вид у отца был серьезный, лицо – изможденное и бледное. Внезапно она подумала, уж не болен ли он.

– Как ты себя чувствуешь, Изабель?

– Лучше, папа! Намного лучше.

Отец посмотрел на нее своими светлыми глазами так внимательно, как смотрит человек, который пытается получить ответ на беспокоящий его вопрос. Изабель заерзала в кресле. Она наконец догадалась, что его тревожит. Этот разговор был неминуем. Она ждала его и была благодарна отцу, что он решил поговорить с ней наедине. Изабель подготовила свою защитную речь: ничто и никто не помешает ей любить Александера. С ним, в отличие от Николя, она была готова отправиться в любые дали. Разумеется, им с мсье де Мелуазом предстояло объясниться. Она бралась за перо раз десять, но в итоге все письма отправлялись в камин.

Отец тихонько постукивал пальцем по испачканному чернилами и застывшим воском бювару. От Изабель не укрылось, что в последнее время он много времени проводит в кабинете. Может, с того момента, как бразды правления Квебеком перешли к англичанам, его дела пошли лучше?

– Изабель, – после довольно продолжительной паузы произнес отец и встал, – я хочу поговорить с тобой о твоем будущем.

– О моем будущем?

Повернувшись к ней спиной, Шарль-Юбер медленным шагом направился к окну.

– Да. Ты выросла, и молодые люди… я хочу сказать… Словом, ты достигла возраста, когда девушке следует подумать о замужестве.

Он повернулся и посмотрел на нее с едва заметной улыбкой. Изабель решила, что пока спорить рано, и с нетерпением ждала продолжения.

– Николя Рено д’Авен де Мелуаз дал мне понять, что желает взять тебя в жены. Но, я полагаю, обстоятельства помешали ему сделать официальное предложение. С тех пор прошло больше двух месяцев, и, думаю, у тебя было достаточно времени, чтобы решить, какой ему дать ответ.

– Папа, я… Я за него не выйду.

Плечи Шарля-Юбера внезапно поникли, и он кивнул. В отсветах огня в очаге сквозь редеющие волосы просвечивала плешь.

– Я так и думал. Что ж, мне очень жаль. Это достойный молодой человек – образованный, с прекрасными манерами и многообещающим будущим, к тому же он, судя по всему, в тебя влюблен. Может статься, ты больше такого не встретишь…

– Я знаю.

– Хм… Могу я по меньшей мере узнать причину твоего отказа?

– Я люблю другого. Было бы несправедливо по отношению к Николя связывать с ним мою жизнь, в то время как сердце мое принадлежит другому!

– Понятно. И могу я узнать имя этого «другого»?

Изабель посмотрела на свои руки, которые держала сложенными на коленях. Ногти были в ужасном состоянии, все заусеницы обкусаны… Она стиснула пальцы в кулак, чтобы ногтей не было видно, и посмотрела на отца.

– Его зовут Александер Макдональд.