Ветер странствий

Самое интересное в нашем путешествии было впереди. Теплоход шёл к тому месту, где Амур впадает в Татарский залив Охотского моря. По пути следования мы несколько раз останавливались на так называемых зелёных стоянках. Вода аж бурлила от рыбы. Казалось, её можно прямо руками из воды брать. Но мы пристраивались поудобнее, где можно было час-другой посидеть с удочкой или спиннингом на берегу. И представьте себе, – уловы! Их мы относили нашему корабельному коку. А куда же ещё! Это был всеобщий восторг. Но однажды мы увидели страшную картину: выпотрошенные рыбы и выброшенные на берег. Из них икру взяли, а рыбы – на выброс. Это – страшное зло, называемое браконьерством. Эти нелюди, у которых нет ни души, ни совести. Только – деньги. Алчность – смысл их жизни. Один из страшных грехов, но видно это их не пугает. И вот мы прибыли в Николаевск-на-Амуре, по сравнению с другими амурскими городами – небольшим, с население всего в 19 тысяч человек. Город в устье Амура был основан в 1850 году российским адмиралом, исследователем Дальнего Востока, Геннадием Ивановичем Невельским как военное поселение – Николаевский пост. А название он получил по имени любимого на Руси святого – Николая Угодника, небесного покровителя мореплавателей и всех странствующих. В городе есть Никольский храм, единственный каменный на всем севере Хабаровского края. Именно день памяти этого святого 19 декабря стал отмечаться в Николаевске как День города. Николаевск-на-Амуре старейший в Приамурье и Приморье, был центром освоения Дальневосточного региона. И только потом были основаны новые экономические центры Дальнего Востока: Владивосток, Хабаровск, Благовещенск. Этот город сыграл особую роль в обороне восточных окраин России и сохранении русского Тихоокеанского флота. «Где раз поднят русский флаг, там он спускаться не должен», – так оценивал значение этого дальневосточного города царь Николай I.

В Николаевске так же, как и в Сибири, и повсюду на Дальнем Востоке, было открыто много месторождений золота, где работали каторжане. Но на «золотую лихорадку» стекались и пришлые люди в поисках удачи. Затем, потеряв надежду, многие впали в «рыбную лихорадку», благо рыбы всегда в Амуре было предостаточно. На всём побережье лимана и устья Амура в короткий срок создали огромное число рыбопромысловых и рыбозасольных участков. Рыбопромышленность стала отраслью хозяйства. На этой основе в городе возродилось судостроение, судоремонт, механическая переработка леса. Человек должен трудиться, чтобы жить. Но надо заметить, что уровень жизни этих мест отстаёт от центральной России. Так было раньше, так остаётся и сейчас. Вспоминаются впечатления А.П.Чехова, посетившего эти места в 1890 году. Он выехал из Москвы на Сахалин. Поездка через всю Россию заняла почти три месяца и оказалась невероятно трудной. Он тогда с горечью замечал: почему на фоне божественного пейзажа такая убогая человеческая жизнь? Может быть, кто-то ответит на этот вопрос?

В городе есть интересный краеведческий музей, в котором хранятся предметы быта аборигенов этих мест, малых народностей: нанайцев, ульчей и нивхов.

В гостях у нанайской семьи

Проходя по залам музея, мы обратили внимание на фотографии рыбаков, поймавших гигантских рыб. Рыбалка на Амуре – это настоящий рай для рыбаков. Мы спросили у смотрителя музея, часто ли так бывает. Он совершенно запросто ответил: «Да всегда». Эти народы тесно связали свою жизнь с Амуром и рыбалкой. Нам захотелось пообщаться с ним поближе. Мы вышли из музея и присели с ним на скамейке. Познакомились, его звали Дака. Подбежал пёс, уткнулся в траву, нашёл, видно, ту, что искал, и стал её есть.

– Дождь будет, – сказал Дака.

– Откуда вы знаете? Небо чистое.

– Собака траву ест, и трава пахучей стала.

– Это примета такая?

– Да. Примета. Нанаец человек земли. Про свою землю всё знает. Как хорошо он сказал. Нам бы так. А то люди, переселившись в города, совсем перестали с природой знаться. Вскоре к нам подошла молодая симпатичная женщина, низкорослая, темноволосая. Дака обратился к ней:

– Дярикта, у нас гости из Москвы. На денёк приехали, в музей пришли. Рыбой любовались.

– Какой рыбой?

– Калугой сфотографированной.

– Так а чего ею любоваться? Отведать приходите. Что ж не приглашаешь людей в гости, али рыбы у тебя поубавится? – стала она укорять Даку. Он смутился и сказал:

– Правду говорят: муж без жены – сирота. Вот наш дом бревенчатый за углом. Приходите.