Читаем Ветка Палестины полностью

Сталинская практика геноцида не уступала гитлеровской. Даже по размаху. По подсчетам историков, общее количество выселенных нацменьшинств, неугодных Сталину, превышало пять миллионов человек! Большая часть высланных погибла,

Не доверяя потомкам так же, как и современникам, Сталин сам трактовал свою историю, по крайней мере краткий курс ее, облыжно назвав ее "Кратким курсом истории партии", поставил самому себе исполинские памятники на каналах и в парках и, "великий провидец", сам, своею собственной рукой, начертал себе приговор революционного трибунала:

"В СССР активные антисемиты караются расстрелом.. ."

И чтобы приговор был окончательным и обжалованию истории не подлежал, Сталин на этот раз -- возможно, подсознательно -- свое погромно-шовинистическое нашествие на СССР воплотил даже в .... камне.

Как известно, в сталинские годы в Москве не было памятников Марксу, Энгельсу, даже Ленину. Однако был воздвигнут памятник Юрию Долгорукому, удельному князю XII в. , и для сооружения этого памятника на Советской площади, напротив здания Моссовета, был разрушен воздвигнутый по предложению Ленина "Обелиск Свободы".

Сколько же людей раздавлено медными копытами княжеского коня, ставшего символом сталинской государственности?.. Сколько миллионов советских людей?! Самые кровавые элодеи земли - герцог Альба и Филипп II - уничтожили в своей ортодоксальной свирепости менее 50 тысяч еретиков. Вся священная инквизиция во Франции за сто лет - примерно 200 тысяч... В царской России с 1825 года и по 1904 год были приговорены к смертной казни 42 человека. Даже Александр III за тринадцать лет царствования заключил в тюрьмы всего пять тысяч "смутьянов".

А Сталин?*.. Точно учтены только члены Коммунистической партии. Членов Компартии было уничтожено миллион двести тысяч человек. В тюрьмах и ссылках погибли три четверти всех старых большевиков: от рабочих, бравших Зимний дворец, до бойцов, сражавшихся в Испании.

А сколько всего невинных людей не вернулось в свои семьи?

Считают историки количество жертв, даже подсчитать точно не могут. Или -- не решаются?..

...В 1949 году мы с Полиной не могли уже не видеть: стреляли в нас.

Мы были энтузиастами эпохи, несли на демонстрации знамена или воздушные шарики, что поручили, и горланили во всю силу молодых легких: "Сталин и Мао слушают нас..."

Москва заговорила о том, что в конце года приедет Мао; мы втайне надеялись: может быть, он скажет Сталину, как компрометируют советские идеи доморощенные черносотенцы. Скажет или нет?

А газетная пальба все усиливалась. Стреляли залповым огнем, как в царской армии, где взводные, не надеясь на рядовых, командовали осипшими голосами:

"Взво-од, заряжай!.. Целься!.. Эй, ты, харя, куда целишься? Ниже бери!.. Пли!!!"

Кто командует провокационной стрельбой?.. Кто этот прокравшийся к высокому креслу провокатор? Кто?!..

Это было для нас и, беру на себя смелость сказать, для нашего поколения (исключения почти что неизвестны) тайной великой, за семью печатями. Ложь обрушилась на молодежь как горный обвал. и на много лет погребла под собой...

Мы твердо знали лишь одно: главный враг погромщиков - человеческая память - а значит, прежде всего, русская история, и мы инстинктивно тянулись к читальным залам.

Как-то Полина посетовала на то, что вот уже больше года она не может получить в Ленинской библиотеке газету "Русское знамя"...

А, говорят, она очень поучительна. . .

Естественно, при первом посещении "Ленинки" я выписал подшивки "Русского знамени" за пять лет,- правда, для этого мне пришлось доставить официальную бумагу, в которой убедительно доказывалось, что "Русское знамя" для моих занятий подобно колесной мази.

На ленточном транспортере прибыли девственно пыльные фолианты в картонных переплетах с рыжевато-желтыми ветхими газетами. Я принялся листать, чихая от бумажной пыли на весь зал.

Оказалось, "Русское знамя" - это официальный орган черносотенного "Союза русского народа". Газета русских погромщиков.

Ну что ж? Как говорится, приятно познакомиться!. .

Я достал чистый лист бумаги и принялся делать выписки из первоисточника по всем правилам научного реферирования -- для Полины.

Основополагающий вопрос в первоисточнике повторялся много раз: "Может ли истинный христианин быть социалистом?" Ответ:

"Быть христианином и вместе с тем социалистом невозможно, как нельзя в одно и то же время служить Богу и сатане".

Полнота аргументации меня изумила.

Чаадаев в своих философских письмах указывал на отсутствие глубины мышления как на национальный порок. История всех народов и государств свидетельствует, что этот порок отнюдь не только национальный.

В черносотенном "Русском знамени" этот порок доведен до блистательного совершенства. В газете нет и попыток мыслить, рассуждать, доказывать; вовсе нет, хоть шаром покати!..

"Русское знамя" - газета-вопленница. Газета-матерщинница. Но зато как она матерится, как вопит, с каким подвывом, особенно когда речь идет о конкурентах.

"Жидовские самовары! " ~ не пейте чай из жидовских самоваров. . . появляются камни в желудке, рвота и т.д. ...

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза