Вьетнамская война в личных историях

Строительные рабочие и участники антивоенной демонстрации борются за флаг во время демонстрации на Уолл-стрит в Манхэттене, 1970 г.

На мемориале ветеранов Вьетнама в Вашингтоне бывший старший сержант Дуайт Холлидей находит имя своего друга Джеймса Миремонта, погибшего на его руках от дружественного огня

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ДЕЖА ВЮ 1858–1961

Раненого французского солдата эвакуируют с поля боя при Дьенбьенфу, чтобы доставить на вертолете в армейский госпиталь в Ханое в мае 1954 года. Победа вьетнамцев при Дьенбьенфу ознаменовала конец их войны с Францией и косвенно положила начало новой войне. с американцами.

ПАТРИОТ

Хо Ши Мин в Париже, 1921 год. Он был застенчивым и тихим, как вспоминала жена одного вьетнамца-экспатрианта, жившего во Франции, но она помнила, как испугалась напряженности, таившейся в его глазах.

В течение шести месяцев зимой, весной и летом 1919 года Париж был центром мира. Великая война закончилась. Великие державы-победительницы — Великобритания, Франция, Италия и Соединенные Штаты — перекраивали большую часть карты мира, «как будто делили пирог», — отметил в своем дневнике один дипломат.

Улицы города кишели просителями почти со всех концов земли, жаждущими улучшить свое положение в окончательном урегулировании: африканцы, армяне, бессарабцы, ирландцы, корейцы, курды, поляки, украинцы, палестинцы, сионисты и арабы пустыни в струящихся белых одеждах — все они протискивались локтями мимо французских вдов, одетых в черное. Британский дипломат Гарольд Николсон сравнил эту красочную сцену с «беспорядком в доме попугаев».

Многие из этих просителей просили встречи с президентом Вудро Вильсоном, чья американская делегация разместилась в отеле «Крильон». «Примерно каждый второй встречный, — отмечал журналист Рэй Стэннард Бейкер, — достает из кармана копию каблограммы, которую он или его комитет только что отправил президенту Вильсону». Просто удивительно, как весь мир поворачивается к президенту! Люди верят, что он имеет в виду то, что говорит, и что он — великий человек, стремящийся обеспечить прочный мир».

И вот 18 июня, когда в дверях американского номера появился худощавый двадцатидевятилетний азиат в взятом напрокат утреннем халате и спросил, может ли он увидеть Вильсона, это не вызвало особого ажиотажа. Посетитель не был принят — президент и его жена в тот день в любом случае были за городом, осматривая бельгийские поля сражений, — но секретарь вежливо принял от него прошение. В нем излагался ряд просьб от имени жителей территории, которую мы сейчас называем Вьетнамом и которая в то время находилась под контролем Франции.

Нет никаких доказательств того, что Вильсон когда-либо видел эту петицию, но вполне понятно, что колонизированные народы обращались к нему за помощью. В его «Четырнадцати пунктах», сформулированных в военное время принципах союзников, призванных гарантировать справедливость мирных переговоров, было обещано, что во время «свободного, непредвзятого и абсолютно беспристрастного урегулирования всех колониальных претензий» интересы колонизированных народов должны иметь «равный вес» с интересами колонизаторов.

Именно этого и добивались вьетнамские петиционеры. Как подвластный народ, заявляли они, пропаганда Вильсона о самоопределении наполнила их «надеждой... что для них открывается эра прав и справедливости». Они не требовали независимости от Франции, но призывали к созданию «постоянной делегации коренных жителей, избранной для участия во французском парламенте», а также к свободе слова, ассоциаций и зарубежных поездок, созданию технических и профессиональных школ в каждой провинции и равному отношению к закону.