Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том I

Но последние фотографии в Сью-Сити отнюдь не свидетельствуют о «прощании навек» ни с друзьями, ни с родственниками. Скорее, сцены прощания напоминают проводы в далёкую, но желанную поездку на новое местожительство.

Известно, что в традиции американского менталитета «охота к перемене мест» ради улучшения жизненных условий рассматривается как естественное качество человека. И остающиеся, и отъезжающие, конечно, ждут дальнейшего общения и интересных рассказов о том, как же живётся там, «за морем, за океаном».

Что же ждало этих «прагматичных романтиков», пожелавших увидеть «другую жизнь и берег дальний»[374]?

02.28. Жорж и Исайя с девушками, Сью-Сити.[375] 02.29. Этель, Абрам и Голда Ковали, Сью-Сити.[376]

А жилось там, куда с таким энтузиазмом готовились отправиться переселенцы, совсем не так, как представлялось им в «бедствующей Америке».

Как раз в момент отъезда Ковалей (май 1932 года) Рабоче-Крестьянская инспекция (Рабкрин, РКИ) провела обследование хода строительства в социалистическом городке «Икор». И отчиталась об этой проверке так:

«Бригада биробиджанской районной РКИ отметила слабые темпы строительства. План строительства 1931 г. выполнен на 35 %. К текущему строительному сезону городок тоже недостаточно подготовлен. Вместо необходимых 10000 кубометров строительного материала, заготовлено всего 4000. Далее, бригада констатирует плохой прием новых переселенцев. Пример: прием 14-ти квалифицированных рабочих, прибывших недавно из Америки. Последних не обеспечили ни жильем, ни продуктами… Бригада обнаружила также и неполадки в бытовых условиях соцгородка: общественное питание, распределение продуктов через систему потребкооперации, медицинское обслуживание и т. д. – заставляют желать много лучшего».[377]

Конечно, после таких результатов обследования нужно было принимать какие-то меры для исправления ситуации. Но, хотя «после принятия 4 мая 1927 года Постановления ЦИК и СНК СССР «О расширении прав Рабоче-крестьянской инспекции»… Рабкрину позволялось принимать решения о наложении дисциплинарных взысканий, а также отстранении и увольнении должностных лиц за бесхозяйственность, бюрократизм и волокиту»,[378] биробиджанские контролёры на этот раз ограничились только «просьбами»:

«Просить Краевую контрольную комиссию и РКИ воздействовать на краевой потребсоюз в смысле улучшения снабжения соцгородка продуктами, открыть в соцгородке медицинский пункт, баню и прачечную, улучшить работу столовой…».[379]

И не стоит винить инспекторов в мягкосердечии. Ведь они в своем большинстве были действительно простыми «рабочими и крестьянами», личный быт которых в конечном счете зависел от чиновников «краевого потребсоюза» и других «административно-хозяйственных распределителей», которых инспекторы должны контролировать. И ссориться с ними не было никакого резона…

Но обо всех этих «недочетах» в июне 1932 г. в Сью-Сити ничего не знали. На обороте «прощальных фотографий» стоит штамп фотоателье – 12 июня 1932 года.

Эта дата ставит под сомнение заявленную Абрамом дату отплытия из США, но делает более реалистичной по срокам подготовки возможность организации семейного отъезда.

Кластер предотъездных событий в семье Ковалей порождает три варианта их дальнейшего развития. Первый – маршрут с восточного побережья Америки (из Нью-Йорка) через Атлантический океан в Европу, второй – маршрут с западного побережья (Сан-Франциско, Лос-Анджелес) через Тихий океан и Японию во Владивосток, и третий – что-то экзотическое, через оба океана ☺! Эвереттически все они возможны, и каждый из них оставил свой след в исторической памяти.

«Декогеренция» предотъездного состояния вызвана тем, что, по непонятным для меня причинам, в США в это время велась подробная перепись всех въезжающих в страну, но не было никакого учёта выезжающих! Так что нельзя просто проверить списки пассажиров, легально покинувших порты США в июне 1932 года, и точно определить, из какого порта уплыли Ковали.

На что же распалась эта историческая суперпозиция? Рассмотрим каждый из возможных вариантов.

Атлантический вариант