Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том I

«В конторе «Икора» в Нью-Йорке и в местных отделах Икора по всей Америке лежат сотни заявлений о готовности ехать в СССР американских граждан, специалистов по возможным отраслям промышленности, индустрии и сельского хозяйства. Люди эти не имеют 200–300 долларов на пароходный билет, но имеют полное оборудование своей специальности, автомобиль-грузовик или мотор, мастерскую по радио-оборудованию или установке батареи, паровой пресс и портняжную электрическую машинку. А ехать не на что. Этих людей можно бы пристроить на те пароходы, которые, привозя советский экспорт в Америку, на обратном пути идут пустыми или же с американским оборудованием для Советского Союза. На этих пароходах можно устроить человек 100 или 200, причем они берутся обеспечить себя продовольствием вплоть до советской границы. Информацию эту мы получили от сотрудника ЦК Икора, который провел сейчас 4 1/2 месяца на территории САСШ и объехал 60 городов с отделами «Икора», имея беседы с желающими ехать в Биробиджан работать».[395]

И в какой-то ветви альтерверса это разумное предложение осуществлено.

В любом случае, в нашей ветви альтерверса после прибытия в Гамбург или Бремен семье Ковалей не удалось исполнить свои намерения и разделиться на «телеханских» и «биробиджанских».

Причины этого неизвестны, но, думается, в ИКОРе догадывались о том, что кто-то из группы может не захотеть продолжать намеченный путь в СССР и пожелает остаться в Германии.

Предотвращение такого развития событий лежало и на сотрудниках ИКОРа, которые формировали переселенческие команды, но были и организационные особенности маршрута, эффективно препятствовавшие потенциальным дезертирам. В цитировавшейся выше Докладной записке Далькомзета отмечалось, что «багаж следует не вместе с переселенцами, а за ними».

На практике это означало, что весь багаж с парохода не выдавался владельцам, а отправлялся в едином контейнере в конечный пункт назначения – в Москву, где и оформлялись документы для направления каждого конкретного переселенца в конкретный пункт. (В это время был ещё один колхоз «ИКОР» в Крыму).

Конечно, ни Абрам, ни Этель не захотели ехать в Телеханы «с одним чемоданом» – в багаже был собран комплект для обустройства домашнего хозяйства в «цивилизованных условиях» Телехан, включавший даже электрическую стиральную машину, совершенно бесполезную в биробиджанской коммуне «ИКОР», где ещё не было электричества.

Об этом Абрам знал точно! К моменту отъезда Ковалей из Америки в коммуне только начиналась работа по электрификации. И, хотя через четыре месяца после приезда Ковалей в коммуну журнал ЦС ОЗЕТ писал, что

«Работа в коммуне кипит. Идёт ударная стройка новой электростанции, мощность станции – 250 кв.т.ч.»,

[396]

как показала жизнь, даже кипучая работа не всегда даёт положительный результат.

Во всей округе (в Соцгородке, Даниловке, Икоре и позже Камышовке) ещё много десятилетий, время от времени, по несколько часов в день по утрам и вечерам, тарахтели слабенькие дизель-генераторы, давая энергию «очень непостоянного напряжения». Как вспоминает Елена Марундик, «ребёнок Соцгородка», испытавшая лично прелести такой электрификации,

«иногда вечером уроки делать было невозможно из-за слабого света. Примерно в 65-году (не знаю точно) провели ЛЭП, только тогда все пришло в норму»

.[397]

А камни фундамента недостроенной электростанции до сих пор пока ещё видны в густом кустарнике, который прижился на этом месте лучше, чем идея "американской электрификации" ☺…

И то, что Абрам хорошо знал о бытовых условиях биробиджанской коммуны, сомнению не подлежит. При его-то жизненном опыте и информированности как секретаря ячейки ИКОРа в Сью-Сити!