Вид из окна

Вирбинов чуть ли не самый крупный заказчик, он не мог без особых причин отказаться от партии электродвигателей в сто двадцать штук. В бизнесе случается всякое. Я понимаю, можно отказаться от какой-то части заказа, если вдруг изменились обстоятельства, но, когда клиент неожиданно отказывается от крупной партии изделий при уже подписанном и согласованном договоре – это ошеломляет.

– В чём причина?

– Сказал, что пока не нужны, возможно, купит их позже. Но мне показалось, он обиделся на вас за вчерашнее.

– А что было вчера? – спросил я, догадываясь, что за своими новыми заботами упустил что-то важное.

– Вирбинов звонил вам, но вы не стали с ним разговаривать и даже сказали что-то обидное, оскорбили его; после чего он перезвонил мне и сказал дословно так: передай своему чокнутому шефу, когда он протрезвеет, что я с вашей конторой не хочу иметь никаких дел.

– Странно, я ничего не помню.

– Вы вчера весь день были рассеянный, смотрели в окно, злились, если вас отвлекали.

– Я работал с программой. Придумывал имя.

– Понятно, – в голосе Кати послышалась нотка жалости. Она смотрела на меня так, как могут смотреть медсёстры на безнадёжного больного.

– Что тебе понятно?

– Вы не обидитесь, если я скажу правду?

– Да нет же, говори всё, что думаешь.

– Мне кажется, вы очень одиноки, – познакомиться с живой реальной девушкой не можете в силу своего стеснительного характера, вот и придумали себе подружку.

Мне стало смешно. На моё увлечение новым окном Катя смотрела слишком по-женски. В самых простых и обыденных действиях она усматривала особый смысл, идею, причём не просто идею, а идею романтическую.

Честно говоря, я не считал себя одиноким и никогда не отнёс бы себя к разряду стеснительных людей. Я был доволен всем на свете: работой, собой, своей жизнью. Если бы я терзался одиночеством, то давно бы решил эту проблему.

– Кать, с чего ты взяла, что я одинок?

– Ну, вы не женаты…

– И только поэтому ты решила?..

– У вас и невесты нет.

– Может, у меня есть куча друзей и подруг.

– Я вижу, что у вас есть только деловые партнёры. А на женщин вы смотрите не как на, собственно, женщин, а лишь как на специалистов, профессионалов. Вот я… Меня вы воспринимаете только как бухгалтера – не более.

– А ты хотела, чтобы…

– Извините, я сравниваю вас с другими начальниками, с которыми доводилось встречаться. Знаете, почему я ушла с прошлого места работы? Мой начальник, наоборот, видел во мне женщину и только женщину. Ему было наплевать, что я специалист, что я много училась, что я полезный работник, что я человек, в конце концов. Он сразу выставил требование: приходить на работу в короткой юбке; он решал, какого цвета колготки мне надеть. Это ещё можно терпеть, но, когда он стал откровенно ко мне приставать, я не выдержала и ушла. Мой ревнивый жених всё порывался набить ему морду.

– Интересно, от меня ты что ожидала?

– Я просто хочу сказать, что вы другой. Прямая противоположность. Вы скованы, вы даже побаиваетесь женщин – я это заметила. Вам следует быть понахальнее, что ли, посмелее.

– Тебе не угодишь.

– Да не во мне дело. Ведь если вам понадобилась виртуальная девушка, это говорит о том, что есть проблема.

– Однако ты проницательна, – не скрывая сарказма, заметил я, – но, знаешь ли, я как-то не задумывался о своём одиночестве. Хотя тебе со стороны виднее. Спасибо за совет, непременно учту твои замечания.

Моя ирония от Кати не укрылась. Она и в самом деле проницательна. Сегодня эта проницательность меня раздражала.

– Катя, ты можешь идти домой.

– Вы обиделись?

– Нет, просто рабочий день закончился. Я тебя задержал, извини.

– А вы ещё не уходите?

– Поработаю, – ответил я сухо.

*

Задержавшись в офисе, я смог впервые наблюдать за тем, что происходит в новом окне после рабочего дня. Девушка некоторое время продолжала сидеть на скамейке. Но вскоре из-за угла появился великолепный «Понтиак» и подкатил к антикварному магазину. Из машины вылез парень лет двадцати на вид, он подошёл к скамейке. Инглис при этом поднялась и, парень, слегка наклонившись, чмокнул её в лоб. Затем он её обнял, крепко прижав к себе, и что-то шепнул на ушко. Вот кого она ждала!

Но в моей программе не было даже намёка на этого парня. Откуда он взялся? Он её жених, любовник – кто он?

Они сели в машину, и через мгновенье «Понтиак» скрылся из виду. Улица опустела. Я предполагал, что такой вид установится до утра, до появления нищего поэта перед газетным киоском. Но я ошибся.

Буквально через минуту после исчезновения Инглис и её кавалера на улице появился дворник с огромной метлой. Своим видом он напоминал дворников начала двадцатого века. На нём был длинный фартук из плотной ткани, фуражка с кокардой, на шее болтался свисток. Он был невысок и, вероятно по этой причине его метла казалась такой большой. Уверенными размашистыми движениями он принялся мести улицу в промежутке между газетным киоском и антикварным магазином.

Получалось, что в оконной программе кое-что появляется без моего ведома. Я срочно позвонил в «Занескол».