Видение Степана или безумная хава нагила

выезда в Израиль Эдуард проработал несколько лет в одном из научно-исследовательских институтов научным сотрудником. Но, то

ли намеренно и, то ли естественным путём российская «наука» планомерно уничтожалась, и даже нашлись «доброхоты», чинуши

высших рангов, не без их помощи. Живя только с одной мыслью, прибрать к своим рукам её обширную недвижимость, перешедшую

по наследству от времён СССР. Все ельцинские и гайдаровские «реформы», в итоге привели к сокращениям и регулярным

невыплатам зарплат. И как следствие, к сокращениям штатных единиц сотрудников, что вынудило его найти себе другую работу, своевременно уйти преподавать в школу учителем химии.

Выйдя из квартиры в подъезд он увидел женщину израильтянку лет 52 проживающую 2-мя этажами выше, которая остервенело лила

на лестницу воду с мыльным раствором сбрасывая её шваброй с полосой резины по всей длине, но Степану даже не пришло в голову, что разливаемая ею вода невероятно скользкая из-за мыла в ней.

Его планы на текущий день в его воображении бежали впереди него, и он не имел никакого понятия о всех ожидающих событиях, которые произойдут с ним буквально через несколько секунд, охарактеризовав строптивый и коварный нрав чрезмерно

высокомерного и немного безумного народа...

Её глаза были полны злобы и словно два диких зверя впились в нательный православный крестик на шее Степана, её взгляд и жёлтое

желчное лицо отражало омерзение и презрение к его чисто славянскому облику богатыря. Степан был уже наслышан, что евреи в

Израиле ненавидят кресты и православных верующих, и называют Иисуса Христа шарлатаном и мамзером (мамзер — это, согласно

еврейской традиции, ребёнок, родившийся у еврейской женщины в результате запрещённой непосредственным указанием Торы

связи, за которую полагается суровое наказание, например, в результате инцеста или у замужней женщины в результате адюльтера), не принимая Иисуса, не только как мессию православных верующих, но и как вообще учителя, основавшего революционное учение, святого и пророка.

Спускаясь по лестничному маршу Степан неожиданно охнув стал стремительно вытанцовывать движения похожие на движения

танца, скользя вниз с ступеньки на ступеньку размахивая руками и пытаясь ухватиться, хоть что-нибудь.

Безумная «хава нагила» продолжалась несколько коротких секунд, и не найдя твёрдой и прочной точки опоры Степан смачно

грохнулся на мокрые ступеньки всей своей массой более 90 кг, «пятой точкой» подпрыгивая по скользким ступеням вниз, словно

мячик, ударяясь о каждую последующую. Боль буквально оглушила его, введя в шоковое состояние стремительно, скорее всего

неожиданностью. Дикая боль пронзила спину, бедро и локоть, который частично смягчил удар об ступени. Чувство досады от нет

нежданного удара смешалось невероятной болью, он услышал поспешные шаги убегающей поломойки израильтянки, по-видимому, слыша громкие звуки падения Степана, она, испугавшись побежала вверх к себе в квартиру боясь панически гнева Степана. Но ему

было не до этого, он с трудом мог идти, его правая рука свисала от удара словно плеть. С трудом встав со ступеней Степан, со

стонами ковыляя отправился обратно в квартиру. Досада словно стрела пронзила его, и он завопил на весь подъезд: — «Уроды

проклятые, какого хрена разлили повсюду мыльную воду!»

Входя в квартиру, продолжал кричать, повторяя: — «Нечисть поганая, ироды, уроды проклятые!». Его возмущённые крики частично

его обезболили, но двигался он большим трудом прихрамывая на правую ногу. Зайдя обратно в квартиру, он запамятовал закрыть

входную дверь и оставил её приоткрытой. Продолжая стонать от боли, он не знал, что делать дальше, но боль не утихала, а ещё более

усилилась. Он почувствовал, как начинает набухать место удара прямо на глазах, при этом набирало тяжесть его правое бедро.

Вдруг, как чёрт из табакерки появилась выше на одну ступень молодая, но рыхлым телом девушка и начала ему говорить что-то на

иврите. Он пряталась за ограждением и вертикальной стойкой трубой. Степан иврита практически не знал, он не знал и того, что эта

девушка служит в Армии Обороны Израиля, а в данное время освобождена от ношения формы и проходит один из курсов обучения

подразделения Моссад. Он интуитивно почувствовал, что это дочка, именно той пожилой женщины с желчным лицом, которая

заливала лестницу, столь обильно, что на протяжении всех лестничного маршей сверху и до низу лилась мыльная вода, словно

библейский потоп.

По его соображению, простого прораба, и согласно здравого смысла, ему казалось, что она явилась приносить извинения за свою

мать, от действий которой пострадал Степан. Но, не там то было!

Спустившаяся, как приведение молодая тёлка была совершенно спокойна и знаками рукой дала знать, чтобы он подошёл ближе. Она

показывала всем своим независимым видом, что абсолютно не чувствует ни за что чувства вины, и громко сказала возмущённо

Степану на чистом иврите: — «Ты, придурок старый, чего раскричался без толку, только понимаешь шум и беспокоишь своими