Итак, к этому времени сложилась такая ситуация, когда корабль Берсе и третье судно викингов смогли выйти из бухты, хотя их преследовали четыре вражеских корабля, а они стремились оторваться от них. В это же время корабль Крока в одиночку сражался с тремя вражескими судами. На этой стадии сражения поднялся ветер, так что оба корабля Берсе были отнесены еще дальше от берега, на борту у них продолжалась жестокая схватка, а за кормой тянулись широкие полосы крови.
Однако команде корабля Крока некогда было беспокоиться о том, как идут дела у их товарищей, поскольку им более чем хватало своих противников. Через один из бортов перелезло столько вражеских солдат, что возникла опасность того, что корабль перевернется и затонет; и хотя множество противников было сброшено с борта в воду или снова на свой корабль, очень многие из них остались и на корабле викингов, и новые спешили им на помощь со всех сторон. Крок сражался мужественно, и те из врагов, которым привелось с ним биться, вскоре падали сраженные его рукой. Но очень скоро он понял, что численное превосходство врага слишком велико. Тогда он отбросил в сторону свой щит, вспрыгнул на бортик и, держа двумя руками топор, перерубил обе цепи, соединявшие его корабль с кораблями противника. Но один из поверженных им врагов схватил его за ногу, и в тот же самый момент он получил удар копьем в спину и головой вперед упал а вражеский корабль, где на него набросилось множество врагов, так что вскоре он был связан и стал пленником.
После этого многие из людей Крока были убиты, хотя они и защищались до последних сил, и наконец весь корабль был захвачен врагами, за исключением нескольких человек, включая Токе и Орма, которые спрыгнули в воду. Токе был поражен стрелой в бедро, но все еще стоял на ногах, когда Орм получил удар по голове и почти не мог видеть из-за крови, стекавшей ему на глаза. Оба они чрезвычайно устали, меч Токе обломился от удара об щит, но когда он сделал шаг назад, его нога ударилась о небольшой бочонок с вином из числа тех, что были захвачены в крепости. Отбросив в сторону обломок меча, он схватил бочонок обеими руками и поднял его над головой.
— Это не должно пропасть, — пробормотал он и бросил бочонок на ближайших к нему врагов, сокрушив двоих из них и сбив с ног нескольких других, которые упали поверх убитых.
После этого он прокричал Орму и остальным, что на корабле уже ничего сделать невозможно, и с этими словами бросился в воду вперед головой в надежде доплыть до берега. Орм и те, кто смог отцепиться от своих противников, последовали за ним. Вслед им полетели стрелы и копья, которыми были поражены двое из них. Орм нырнул, затем вынырнул и поплыл так быстро, как только мог, но, как он часто потом говорил, будучи в зрелом возрасте, мало что может сравниться по трудности с плаванием в кольчуге, когда человек уставший, а кольчуга тесная. Вскоре уже ни у Токе, ни у Орма не оставалось сил, чтобы плыть дальше, и они вот-вот пошли бы ко дну, когда один из вражеских кораблей догнал их и они были втащены на борт и крепко связаны, не будучи в состоянии оказать ни малейшего сопротивления.
Итак, викинги потерпели поражение, а их победители гребли к берегу, чтобы посмотреть, какая добыча им досталась, и похоронить своих погибших. Они освободили палубы захваченного ими корабля, сбросив трупы за борт, и стали просматривать груз, в то время как пленников высадили на берег и усадили на землю под надежной охраной и со связанными руками. Пленников было девять человек, все были ранены. Они ожидали смерти, молча уставившись на море. Но на море не было видно ни кораблей Берсе, ни его преследователей.
Токе вздохнул и что-то негромко пробормотал себе под нос. Затем он сказал:
Но никто из них не был в более угнетенном состоянии, чем Крок, поскольку с самого начала их экспедиции он считал себя удачливым человеком и героем, а сейчас вся его удачливость рассеялась как дым в течение часа. Он смотрел на то, как сбрасывают его мертвых товарищей с борта его корабля, затем сказал:
Токе заметил, что наличие трех поэтов в такой небольшой компании является замечательным совпадением.
— Даже при том, что вы отстаете от меня в искусстве сложения стихов, — сказал он, — все равно это хорошо. Помните о том, что на пиру богов поэту полагается пить из самого большого рога.