Вильгельм Завоеватель

Герцог шевельнулся. Он что-то сказал, но его не слышал никто, кроме епископа. Одо раздражённо передёрнул плечами и тут же сел в резное кресло. Вильгельм поднялся. Понадобилось некоторое время, чтобы в зале установилась тишина, потому что те, кто был в первых рядах, считали необходимым сказать тем, кто позади, чтобы они замолчали и дали сказать герцогу, и, кроме того, сразу три человека попытались стащить со скамьи Ричарда де Бьенфейта.

Герцог невозмутимо ждал, когда все успокоятся. Когда наконец всё утихло и вассалы стали в ожидании смотреть на него, он направил свой взгляд прямо на лорда Тессона и приказным тоном позвал:

   — Тессон!

Лорд Тюренн вздрогнул и, хмурясь, пошёл вперёд.

Перед ним все расступались, освобождая для него проход; он подошёл к подножию возвышения и мрачно посмотрел на герцога.

Едва заметная улыбка заиграла на губах Вильгельма. Он мягко произнёс:

   — Следуй за мной, Рауль Тессон.

   — Сеньор...

   — За мной, Тессон.

Лорд де Тюренн поднялся по ступенькам на возвышение и угрюмо вышел из зала вслед за Вильгельмом. Те, кто остался, удивлённо переглянулись и сошлись на том, что ни одному человеку не дано было знать, что Вильгельм сделает в следующий момент.

В соседней с залом комнате Тессон занял оборонительную позицию около двери и искоса поглядывал на Вильгельма.

Герцог расстегнул брошь, скрепляющую его тяжёлый, подбитый мехом плащ, скинул его с плеч и протянул его Тессону. Лорд де Тюренн подошёл к нему и взял плащ у него из рук.

   — Ну, друг мой? — сказал герцог.

Тессон положил плащ на спинку стула.

   — Сеньор, вам не удастся склонить меня на вашу сторону и сказать «да», — смело ответил он. — Вы всё ещё молоды. Что же касается меня, то я оставил юношеские замашки позади.

   — Значит, ты будешь против меня и не поможешь мне, Тессон? — спросил герцог.

   — Если говорить напрямую, да, сеньор. Если вы собираетесь воевать, то вам придётся делать это в одиночку.

   — Значит, так? — мягко сказал герцог. — И всё же я помню, как кто-то в долине Вал-ес-Дюн подъехал ко мне, ударил перчаткой по лицу и сказал: «Никогда в своей жизни я больше не сделаю вам, сеньор, ничего плохого».

Тессон покраснел, но отрицательно покачал головой:

   — И не сделаю. Если я сейчас отказываюсь помогать вам, то лишь для вашего же блага, хотя вам это и не по душе. Пусть за вами идут молодые с горячими головами, если им уж так хочется.

   — Я тоже горячая голова, Рауль де Тессон?

Щёки Тессона снова зарделись.

   — Нет, сеньор. Я так не думаю. Но вы слишком часто побеждали и потому стали безрассудным. Моя рука устала, голова поседела, и я говорю вам — я в этом безумии не участвую. Там, среди этого сброда, я бы так не сказал, но вы спросили меня, и вот мой ответ.

   — Годы летят, Тессон, — герцог подошёл к камину. — Я просто позабыл о том, что ты слишком стар для того, чтобы идти со мной на войну.

Тессон начал сердиться:

   — Стар? И это говорите вы, мой господин! Кто сказал, что я стар? Я всё ещё могу постоять за себя, да и не только за себя, в любом поединке или сражении. Вы называете меня старым? Разве мои руки ослабли? Неужели вы думаете, что мои мышцы заплыли жиром, вся моя сила ушла, а кровь превратилась в жидкую водицу? О Святая Дева Мария!

   — Нет, не я, Тессон.

В тоне герцога было что-то такое, что придавало его словам особый смысл. Глаза Тессона засверкали красным огнём, он закричал, брызжа слюной:

   — Назовите мне имя того наглеца, который осмелился сказать подобное обо мне! Поверьте мне, я ему покажу, как моя сила покинула меня! Стар? Ну надо же!

Герцог повернулся и положил руку ему на плечо:

   — Нет, друг мой, никто не сомневается в твоей силе. И всё-таки я думаю, что твоё сердце постарело, и, возможно, теперь ты стал больше ценить спокойствие, чем раньше. Никто не упрекнёт тебя в этом, дни твоих сражений миновали. Забудь о том, что я просил у тебя помощи. Если я отправлюсь в Англию, то ты, вероятно, останешься здесь с теми, кто станет управлять герцогством в моё отсутствие.

Грудь взбешённого лорда Тюренна вздымалась.

   — Сеньор, — сказал он, глядя на герцога, — каковы ваши требования?

   — Никаких, — ответил герцог.

Тессон с трудом проглотил слюну.

   — Я дам вам двадцать кораблей и всех воинов Тюри! Этого достаточно?

   — Да, вполне. А кто поведёт их?

   — Кто их поведёт? — повторил Тессон, пристально глядя ему в глаза. — Кто поведёт?.. Клянусь всеми святыми, я их поведу! Скажите об этом тем, кто смел насмехаться надо мной.

   — Будь уверен, расскажу, — со смешком ответил герцог. Он услышал, как щёлкнул дверной замок, и оглянулся. — Нил! — воскликнул он и бросился к двери, вытянув руку. — Сент-Совер, я уж было отчаялся тебя увидеть.

Сапоги виконта Котантена были испачканы грязью, и он всё ещё держал в руках свой кнут и перчатки. Годы убелили сединой его тёмные волосы, но держался он прямо и был всё таким же худощавым, как и раньше. Он быстрым шагом прошёл через комнату к герцогу и пожал ему руку:

   — Извините меня, милорд. Я ехал издалека и торопился, как мог. Ваши гонцы не застали меня дома. Скажите, зачем я вам понадобился? Фиц-Осберн кое-что мне рассказал, но просил меня найти вас, чтобы узнать все детали.