Виниловый ад

Анастасия показала пальцем: внимание, мол, сейчас повнимательнее. На записи раздался мужской голос. Слов было не разобрать, но это точно был мужчина.

Запись закончилась.

— Насть, и что это? Ни черта не понятно.

Она кивнула.

— На телах предыдущих жертв тоже самое.

— Ясно. Значит, нам это мало что дает.

— На телах предыдущих мало что, а вот последняя жертва.

«Ну да. Театр юного зрителя, — ухмыльнулась Рамуте. — Я определенно помешала кое-кому. Разрушила планы на вечер. Вон как дамочка старалась. Явно репетировала перед зеркалом этот диалог».

— Что — последняя жертва?

— Слушай, — Анастасия переключила на следующую запись. — Слушайте внимательно.

На фоне крика отчетливо различались слова.

«Простите. Умоляю. Я искренне приношу свои извинения».

Слова произносила женщина.

— Еще раз. Я перемотаю.

— Личность можно установить?

— По такой записи нет. Невозможно. Но я почти уверена, что это говорила сама Скворцова.

Они еще несколько раз прослушали запись.

— А теперь еще сюрприз, — подмигнула Анастасия.

«Ну давай уже свою заготовку», — Рамуте разозлилась. Ей не нравились эти Настины наивные попытки произвести впечатление на Федора.

— Теперь слушайте. Этот фрагмент, но с наложением фильтров.

Она включила следующий файл.

Из динамиков заговорил мужской голос:

«Любовь моя, все эти извинения посвящаются, ат, тебе. Я отомстил. Ты мое все».

— Голос убийцы?

— Так точно.

— И он делает это из мести и ради любви, — заключил Федор.

— Проиграй еще раз, — попросила Рамуте.

Анастасия включила.

— Итак. Голос мужской, громкий и звонкий, — Рамуте начала рассуждать вслух. — Принадлежит мужчине предположительно старше сорока. Не командный. Точно не командный. Он определенно доволен собой. Вот эта часть, где он произносит «все эти извинения». Он подчеркивает, практически выкрикивает «все». Кайфует от проделанной работы. Фраза «посвящаются тебе» перебивается аномальными импульсами. Включи еще раз!

Анастасия включила еще.

— Стоп! Отчетливо слышны судороги мышц речевого аппарата. Еще раз этот момент. Сначала.

— Рами, перестань. Что ты там пытаешься выслушать? Запись супернизкого качества.

— Заткнись!

Федор замолк.

— Включи сначала!

После десяти минут прослушивания одного и того же короткого фрагмента Рамуте наконец утвердительно кивнула.

— Да. По всем параметрам подходит. Определенно точно. Убийца говорил не о своей любви.

— М?

— Он к ней обращался. Женщину, которой он посвящает свои убийства, сто процентов зовут Люба.

— Ух ты. Класс, а как ты так?

«А вот так! Учись, моя девочка, как нужно правильно производить впечатление на мужчину, — подумала Рамуте, посмотрела на Настю и улыбнулась. — Выкуси».

— Ты в этом уверена? — уточнила Анастасия.

— На все сто. В интонации людей заложено девяносто процентов послания. Можно с помощью речевого аппарата, одной интонацией, без конкретных слов объяснить другому практически все, что угодно. Когда индивид произносит любовь, подразумевая любовь, как чувство, у него приходит в движение гортанный…

— Рами! Я, кажется, тебя уже просил. Умоляю еще раз, не надо твоих этих бла-бла.

— Окей. Проще. Я уверена на сто процентов, что, когда убийца произносил слово «любовь», он обращался по имени к женщине Любе. Вот тебе мое экспертное заключение.

— Точно?

— Не сомневайся. Профайлеру нужно улавливать и различать интонации в голосе. Этому нас учили на первой же лекции.

Рамуте не стала пояснять, что с этой первой лекции ее выгнали за нарушение дисциплины.

— Круто. Нет, Рами, серьезно, это было круто. Теперь нужно проверить всех с именем Любовь из окружения убитых. Наверняка раз убийца заставлял жертв извиняться перед ней, они были знакомы.

— И уточни, нет ли среди них мужчины лет сорока-пятидесяти с дефектом речи. Насчет этого, если честно, я не уверена. Возраст неточно и, возможно, у него нет никаких проблем с речью. Возможно, все дело в плохом качестве звука.

Федор кивнул и принялся звонить всем подряд. Он позвонил начальнику, каждому следователю, каждому полицейскому из своей записной книжки. Федор звонил и сообщал о некой разыскиваемой Любови. Он не уточнял, откуда у него такая информация, лишь наслаждался удивлением и изумлением голосов в трубке.

Анастасия нахмурилась, выходит, зря нарядилась. Рамуте без спроса закурила в салоне.

«Блин, а что, выходит, не такие уж и бестолковые эти курсы, — отметила она. — У меня неплохо получилось. Надо бы отметить».

— Окей. Всем пока.

— Увидимся.

— Увидимся, — повторила за Анастасией Рамуте, вышла из машины, помахала Федору в окно и пошла в сторону остановки.

Никто не пошел за ней, не предложил подвезти. Федор был занят беседой, а Анастасия с грустью рассматривала свой новый, красивый, такой дорогущий и такой бесполезный маникюр.

Глава 22

Женщина услышала шаги за дверью. На часах было полседьмого утра, но она давно не спала.