Виниловый ад

— Хм. Ат, а ты правда смелая. Ха-ха. Мне приятно. Даже жалко тебя наказывать.

— Дмитрий, а скажи мне, пожалуйста, для чего мы здесь? В чем наша цель и задача?

Рамуте намеренно так сформулировала вопрос. Она не произнесла «зачем ты нас схватил», она продолжила строить доверительный мостик с похитителем, продолжила усаживать его в одну лодку с собой.

— Ат, непослушная. Непослушная, храбрая и любопытная.

— Да, Дмитрий, я любопытная Рами, — поправила она преступника.

Мальчик стучал зубами. Катя молчала и, разинув рот, наблюдала за тем, как ее соперница Рамуте хладнокровно вела диалог с психом.

— Хорошо, ат, любопытная Рами.

«Ага! Вот оно! — обрадовалась Рамуте. — Первый шаг. Отлично, давай-давай, тепленький, иди сюда, к мамочке».

— Хорошо, ат, я объясню для Рами.

Он принялся рассказывать о своем школьном классе, о родной шестой школе, в которой ученик ученику враг, о своих проблемах с другими учениками. И о своей первой и главной любви.

— Моя Любовь Андреевна. Моя, ат, любимая.

Он рассказал, что, несмотря на то что плохо учился и был двоечником, ради своей любимой выучил химию на отлично. Он не пропустил ни одного урока у Любови Андреевны, и ему было больно наблюдать, как другие невоспитанные и непослушные дети плохо себя вели на занятиях.

— Они думали, что никто, ат, не заступится. Думали, мне не хватит сил. Тогда я не смог. Но теперь…

— Дмитрий, а что изменилось теперь?

— Рами, теперь я точно знаю, что она моя единственная. Я почувствовал, я понял, что скрывал, что глушил свою любовь. Но больше не буду. И я должен заступиться. Должен защитить.

— Дмитрий, я поняла. Дмитрий, а от кого нужно защитить Любовь Андреевну?

— От всех! От Скворцовой и подобных ей. От непослушных и невоспитанных девочек! От тебя!

— Дмитрий, я обидела Любовь Андреевну?

— Да!

— Дмитрий, я не специально, и мне стыдно.

— Нет! Все! Поздно! Ат, и ты и она, вы обидели мою любимую! Вы смеялись. Что? Теперь не весело? Узнали? Ат, ат…

Катя посмотрела на Рамуте.

«Что? — думала Катя. — Неужели та скандальная приставучая тетка и есть его ненаглядная Люба?»

Рамуте уловила немой вопрос Кати и кивнула ей.

— Дмитрий, хорошо, а что Тоша?

— Кто?

— Мальчик Тоша. Дмитрий, он что, тоже обидел?

— Нет.

— Дмитрий, тогда зачем он нам? Давай выгоним этого идиота, чтобы не мешал.

Дмитрий задумался. Посмотрел на мальчика, на цепь, снова на мальчика, на Рамуте.

— Ха-ха, ат, ха-ха-ха. А ты молодец. Ха-ха, ат, а ты ловкая, Рами. А я ведь почти… Ха-ха-ха.

Рамуте тоже засмеялась.

— А? Дмитрий, что скажешь? Ха-ха-ха. Прогоним пацана, чтобы не мешал нам?

— Нет, — он перестал смеяться. — Я не тупой. Он мне не нужен, но, если отпущу, он нам помешает.

— Пф. Как? Дмитрий, посмотри на него. Он же беспомощный идиот.

Мальчик закивал в подтверждение ее слов.

— Я идиот, совершенно точно. Полностью беспомощный.

— Заткнись! — крикнул Дмитрий, подбежал, влепил мальчику пощечину, пристегнул ему обе руки за спиной и заклеил рот.

«Точно, идиот, — мысленно подтвердила Рамуте. — Вот кто его за язык тянул? Теперь все сначала начинать. Ненавижу детей».

— Хватит, ат, ат, трепаться! Пора принести извинения моей любимой Любови Андреевне! Я посланник небес… Я принесу… Я, ат, обещаю, что принесу извинения своей даме… Принесу, ат, от лица всех.

— Он убьет нас! — завизжала Катя.

Дмитрий пнул ее в живот, скрутил, пристегнул вторую руку и, как Тоше, заклеил рот.

Развернулся, фыркнул и побежал к Рамуте.

Рамуте не произнесла ни звука.

— Что, ат, ат, молчишь?

Рамуте пожала плечами.

— Хочешь закричать? Ат, не согласна? А? Ат, ответь!

— Дмитрий, — ее голос звучал тихо. — Я тебя понимаю.

— Что?

— Да, Дмитрий. Всегда нужно заступаться. Это вопрос чести для любого мужчины.

Он присел на корточки и наклонил голову.

— Дмитрий, если не ты, то кто?

— Кто?

— Ты! Только ты!

— Д-да.

— Дмитрий, кто, если не ты? Он заступится? Или она? Кто еще заступится за женщину? А? Дмитрий!

— Д-д-да… Ты, ат, ат, права. Т-ты говоришь, как моя мама… Т-ты…

— Дмитрий, я Рами.

— Да, Рами.

«Сработало! Ё-мое, сработало! — Рамуте ликовала. — Спасибо тебе, профессор-козел. Обещаю, выберусь и выучу твой предмет на отлично. И не буду пропускать. И буду внимательно слушать. И больше не буду называть тебя козлиной».

— Дмитрий, нам пора начинать.

— Да, Рами, ат, нам нужно начать. Ат, мы должны успеть, пока коровы му-у-у, ат, мычат.

— Да, Дмитрий, нам нужно спешить.

— Нужно, ат, ат, поспешить… Нам спешить…

Он кивнул и побежал к верстаку.

Катя выпучила глаза. На ее лице застыл немой вопрос: «Что ты вытворяешь? Стерва, если он тебя слушается, скажи, пусть подождет! Он же убьет нас!»

Рамуте прочитала мимику Кати и подмигнула.

— Дмитрий, не забывай, чему учила мама.

— Ат, ат, мама учила заступаться.

— Поторопись. Дмитрий, чего ждешь? Скорее!

— Да, ат, скорее-скорее, — пробормотал Дмитрий.

Он стал метаться из угла в угол.

— Ат, нам нужно… Ат, мне нужно, нам нужно, мне поспешить, пока му-у-у…

Дмитрий схватился за голову и закричал.

— Я, ат, запутался! Мы! Я! Рами, я запутался!

Он взбежал по ступенькам. Остановился. Обернулся, посмотрел на пленников.

— Дмитрий! Умоляю, поспеши! — закричала Рамуте.