Вином или кровью?

В следующее мгновенье по всему кафе разлетелось звучание рояля. Музыка наполнила все пыльные углы, всколыхнула каждую паутину и рассыпала мурашки по плечам. Длинные ноты обволакивали, а от нежности песни казалось, что плиточный пол превратится в цветочную поляну. Линка сразу узнала любимую отцовскую песню «Moon River». Выжженный в памяти текст отозвался болью в голове. Неважно, будет сыграна эта песня на рояле, скрипке или на гитаре… Тихо или громко, на октаву выше или ниже… Слушать ее невыносимо в любом виде. Девочка едва не крикнула «Хватит!», но давящий ком в горле не дал этого сделать.

То ли сбившись, то ли все поняв, но внезапно Элла оборвала игру. Зал застыл в звонком молчании, еще полминуты слыша минорные ноты.

– Воу… Эля, ты умеешь играть на пианино?.. – первым тишину нарушил Артем, восхищенно хлопая глазами.

– Занималась немного в детстве. Вспомнила что-то, вот и… захотела сыграть.

– Неожиданно, Ульянова, – дрожащим голосом выдала Линка, разворачиваясь к выходу. – Так, все. Что-то мы засиделись! А ну-ка живо все за работу! Вы должны наверстать упущенные три дня!!! – затем резко выпалила, одним лишь грозным жестом требуя всем немедленно идти за ней.

Артему, Лере и Леону не оставалось ничего, кроме как спуститься обратно вниз и приняться за работу.

– Ах, извините, можно я еще недолго посижу здесь? Голова что-то закружилась, – спросила Элла, не вставая со стула.

– Тебе можно. Если что бери аптечку с кабинета. А ты чего стоишь, Гораций?!

– Сейчас-сейчас. Повязку только поправлю.

Линка кинула последний угрожающий взгляд и спустилась вниз по лестнице. Вальтер дождался, пока она скроется из виду.

– Я задам тебе вопрос, и ты ответишь на него честно. Договорились?

Элла впала в ступор. Похоже, он остался совсем не для того чтобы поправить свою повязку.

– Хорошо.

– Алефтерия ван Брие – это ведь ты?

В одну секунду ее лицо стало бледнее вампирского. Зрачки зеленых глаз сузились до точек. Не нужно было обладать чутким слухом, чтобы услышать, как ее сердце готовилось проломить грудную клетку. Вальтер самодовольно хмыкнул.

– Так и знал.

– Н-но как?

– Чутье. Тебя выдала твоя напряженность в некоторых разговорах. – пожал плечами вампир. – Дай угадаю: это ты рассказала Вивиану о заговоре?

Она медленно кивнула.

– Тогда все сходится. Хотя нет… Ответь на еще один вопрос, ладно?

Теперь уже ей было некуда деться.

– Почему Вивиан наложил на себя руки, если мог подать на Логос в суд, сбежать или написать преждевременное завещание?

Алефтерия глубоко вздохнула.

– Сейчас расскажу.

ЧАСТЬ 2.Глава 6

Этого дня она опасалась как своей гибели.

Тяжелые каблуки грозились проломить дорогой паркет. Тугой корсет под платьем препятствовал дыханию. От сложно завитой прически болела голова; ее мать желала, чтобы рыжий цвет волос дочери не так сильно хлестал по глазам. Ровную осанку держала не она – к спине будто привязали валун, а подбородок подвесили за ниточки.

Хрусталь на люстрах, позолота на вазах, укрытые шелком столы… все здесь насмехалось над ней. Наполнявший зал веселый джаз не успокаивал, однако в тишине ее бы задушили собственные мысли. Шедшие впереди родители не служили защитой. Это они вели ее к смертному одру.

– Добрый день! Неизмеримо рад нашей встрече!

Со ступеней спустился он. При его виде захотелось развернуться и бежать прочь.

Кто-то мог подумать, что перед ней предстало чудовище. Но лучше бы она встретилась с чудовищем, чем с этим юношей.

Красотой он был принцем, улыбкой – голливудским актером, а собою – не чем иным, как солнцем. Медь в его глазах сверкала и искрилась, а золотистые, немного небрежные локоны выглядели дороже, чем весь ресторанный зал.

– Приветствую сэр Николай, госпожа Мария. О, юная леди… Вы Алефтерия, верно? – шагнув ближе, спросил он.

Алефтерия не смогла вынести его лучистого взгляда – даже лакированные туфли отца слепили не так ярко.

Мария ткнула дочь в бок, безмолвно приказывая поднять глаза и поздороваться. Что ж, пока родители окружают ее с двух сторон, она не сможет сделать ни одного вдоха по собственной воле.

– Добрый день. Вы правы, – поклонившись ответила она.

– Какое необычное имя! Еще ни разу его не слышал! До нашего знакомства, конечно. Кхм, а я Вивиан. Меня назвали в честь Вивиана Холланда – первенца Оскара Уайльда. Родители прямо-таки поклонялись его творчеству, – горько усмехнувшись, сказал он. – Ожидая второго ребенка, они грезили об еще одном мальчике, чтобы назвать его Сирилом. Как второго сына Уайльда. Но увы и ах, у них родилась девочка. Моя сестренка. А Вы как относитесь к творчеству принца эстетов? Лично я не разделял родительского фанатизма, но меня впечатлила его трагичная и абсолютно несправедливая судьба. Ох, что-то я… разговорился.

Похоже, он заметил испытывающие взгляды Николая и Марии.

– Давайте пройдем наверх!