Virtual, или В раю никого не ждут

Содетски увлеченно рассказал, как давно, с сокурсниками, он отправился отдыхать на Мальту и уже тогда понял, что много веков назад крестоносцы не зря облюбовали для себя этот остров в центре Средиземного моря. Теперь мало кто всерьез воспринимает мальтийских рыцарей, но зато там были замечательные молодежные дискотеки, вкусная пища, необыкновенно приветливые местные жители – причудливая смесь арабов и итальянцев.

– Они живут в настоящем Раю и не замечают этого, – после многозначительной паузы заключил Содетски. – Люди вообще слишком избалованы жизнью, чтобы любоваться ею. Мало кому из нас, смертных, дано ценить то, что он имеет.

– Любое восприятие действительности в известной мере иллюзорно, – заметил Виктор.

– Но мир-то существует независимо от наших фантазий, – возразил американец.

– Не могу полностью с вами согласиться. Это и так, и не так одновременно. Для каждого мир существует таким, каким он его видит. За неизбежной роковой чертой мы уже ничего не в состоянии воспринять, остается только пустота, можете называть ее как угодно.

– Я, признаться, далек от метафизики. Мир таков, каков он есть, и в этом его прелесть.

– Прелесть? – Широков заводился все больше. – Разве что, когда путешествуешь на роскошном круизном лайнере. А голод, а стихийные бедствия, а войны? Разве не заслужил человек право иногда расслабиться хотя бы в том сокровенном внутреннем мире, где он сам себе хозяин?

– Я не совсем понял, что вы хотите сказать, – сделал удивленное лицо Рой Содетски. – Это ведь самообман, поскольку сами по себе наши мечты не созидательны.

– Вы уверены в этом? Разве не мечта всегда подталкивала человечество к открытиям? – напомнил Виктор.

– Марксистская пропаганда! Мечта движет только исключительными личностями. Став идеалом для всех, она повергает общество в хаос. Чем обернулась ваша – впрочем, почему только ваша! – всеобщая мечта о равенстве и братстве?

– Не пойму, что плохого в равенстве людей? – вдруг обиделся Широков.

– Не обижайтесь, Викто́р, – Содетски сделал ударение в его имени на французский манер. – Только то, что это блеф! Социальное равенство, даже если кто-то его декларирует, не означает равенства генетического. Кто-то всегда умнее, хитрее, предприимчивее, и это порождает вечный конфликт интересов. Поэтому надо идти за лидерами и верить им.

– Замечательно! Тогда научите, как это сделать. Я ведь из страны, где социальная пропасть поистине бездонна.

– Для начала преодолев компьютерное неравенство. Какой огромный импульс для прогресса, для интеллектуального взлета! И задача эта, на мой взгляд, сугубо техническая и вполне решаемая. – Уж не идеи господина Мигана вы имеете в виду с его бредовым проектом? – Содетски изучающе взглянул на Виктора.

– Не знаю я никакого Мигана!

– Как же? Известный американский магнат, меценат, защищает мировую экологию от варваров. И рассуждает примерно как вы. Правда, публично редко декларирует свои мысли. Хотя в смысле преодоления компьютерного неравенства я с вами и с ним согласен.

– Меня мало интересуют американские магнаты! – с излишней горячностью продолжил Виктор. – Мы, как говорят у нас, и сами с усами. Можно сформировать разнообразные виртуальные миры, погрузить в них человека, раскрепостить его, освободить от условностей, дать ощутить свою силу, заставить поверить в себя.

– Звучит прямо как политический манифест. Вы собираетесь с помощью компьютерных программ управлять сознанием человека?

– Частично я уже кое-чего добился. Только не управлять. – Широков почувствовал, что сболтнул лишнего. – Я сказал: раскрепостить…

– Хорошо, пусть не «управлять», а «влиять». Согласитесь, раскрепостить – это значит как-то повлиять. Я читал много всякого бреда по этому поводу.

Скептицизм американца вновь задел Виктора. Он не собирался посвящать его в детали своей работы, не зная, как далеко заведет этот разговор, и вообще опасаясь будить в воображении какие-либо образы. Однако промолчать было обидно.

– Почему вы сомневаетесь? Если можно, например, писать компьютерные игры, симуляторы различных видов…

– Это лишь вывеска, если мы с вами говорим об одном и том же. На самом деле это никакие не игры, далеко не игры.

– Я не о терминологии. Я по поводу влияния. Вы сами только что предостерегали от интернет-зависимости.

– Так вы имеете в виду интернет-зависимость?

– Нет, я имею в виду именно программы, – неохотно признался Широков. – Вернее, программу. Мне довелось над такой работать.

– С трудом верится, что такое возможно. И каковы результаты?

– Нормальные результаты. Во всяком случае, все это вполне съедобно.

– Вы так уверенно говорите. Признайтесь, вы действительно написали такую программу? – неожиданно в лоб спросил Содетски.

Виктор замялся, вопрос поставил его в двойственное положение. Врать не хотелось, а уходить от ответа было неловко. Вот и Духон год назад точно так же припер его к стенке.

– Да чего вы скрытничаете? Это наверняка не имеет никакого отношения к ядерным исследованиям, иначе бы вы и словом не обмолвились.