Виртуальные войны. Фейки

Победа над врагом демонстрирует силу героев, чем сильнее враг, тем весомее герой. Наличие врагов в советский период объясняет «временные трудности», с которыми советский человек сталкивался ежедневно. Кстати, если в довоенное время акцент был на внутренних врагах, которых постоянно разоблачали, то в послевоенное — главным врагом стал внешний — американский империализм.

Сильный враг поднимает самочувствие и у героя, и у публики, которая лишь наблюдает за сражением. Сегодня люди легко входят в роли героев в видеоиграх и телесериалах. Герои и враги различимы сразу, визуальные каналы дают возможность создания четких типов, опираясь на стереотипы, хранящиеся в массовом сознании.

А. Архангельский, анализируя один из современных фильмов о войне, а сегодня эта тема стала практически мифологической, пишет: «Предатели, которые готовы сдать город немцам, — это, конечно, обобщенный герой нового времени. Этот тезис часто используется для оправдания репрессий в известных кругах: „Да, сажали несправедливо, многие погибли безвинно, но ведь и настоящие предатели были! А если бы не репрессии, то их было бы вдвое, втрое больше!“ Диверсанты в тылу — еще одна любимая тема советского кино. В результате роль диверсантов на войне оказалась неимоверно раздутой. В книге „Июнь 1941. Разгром Западного фронта“ историк Дмитрий Егоров, дотошно воссоздавший картину первых дней боев, посвятил отдельную главу диверсантам — точнее, мифу о них. В те дни, по воспоминанию очевидцев, слух о диверсантах был тотальным — о целых ротах и батальонах, переодетых в советскую форму и заброшенных в глубокий советский тыл. В большинстве случаев, утверждает исследователь, эти слухи не имели под собой основы и самовоспроизводились по принципу „у страха глаза велики“. Общество, выросшее в атмосфере взаимной подозрительности, на фоне первых дней войны, пишет автор, искало логических объяснений неудачам на фронте — и находило их с помощью таких вот формулировок: „всюду предатели“»[1002].

Как видим, враги-предатели являются очень важной составляющей построенной системы. Без них невозможно объяснить необъяснимое, почему происходит отставание страны от другого мира.

Ю. Пивоваров объясняет приход нацизма в Германии и большевизма в России демографическим взрывом девятнадцатого века: «Когда немецкие крестьяне потянулись из перенаселенной деревни в город, там многие места уже были заняты евреями, что во многом обусловило дальнейший всплеск антисемитизма, а потом и успех Гитлера. В России аграрное перенаселение, случившееся после отмены крепостного права (но не только по этой причине), привело к усилению социальной розни в деревне (земли для всех не хватало). Обострились межклассовые противоречия в городе, ведь городской пролетариат пополнялся в основном за счет безземельных крестьян (большевики впоследствии сыграют на всем этом). В обеих странах было огромное число малограмотной неприкаянной молодежи, не имевшей перспектив на будущее»[1003].

Кстати, М. Бейтсон объясняет однотипно и так называемую арабскую весну, когда пятилетняя засуха привела к миграции сельского населения в город, где не оказалось работы[1004]

. И это, по сути, объяснение более «физиологического» уровня, чем громкие слова о борьбе за демократию. И именно такого уровня причины имеют большую достоверность.

Враг очень четко выделен как зло в критических ситуациях, например, во время войны. Однако поскольку советская система все время жила как бы во вражеском окружении, война была частью ее мирной жизни.

Теперь эта роль «враждебности» автоматически возникает на постсоветском пространстве во время президентских выборов.

Когда-то уже Первая мировая война выявила болевые точки массового сознания. Это были зверства военных (реальные или мифические) против мирного населения, причем значимыми являются жертвы именно среди стариков, женщин и детей. Эта болевая точка есть и сегодня, например, скандал с разделением детей и родителей-беженцев на границе Мексика — США сразу вызвал всеобщее осуждение[1005]

[1006][1007]. Или якобы отделенная от родителей плачущая девочка, изображение которой вирусно прокатилось в медиа, попав даже на обложку журнала Time[1008]

[1009][1010][1011][1012]. Кстати, это фото помогло собрать 18 миллионов пожертвований на то, чтобы объединить таким образом разделенные семьи.