Виртуальные войны. Фейки

Во время войны врага создают не только естественно, но и искусственно, отдавая ему все существующие в массовом сознании отрицательные черты. Это сложный и системный процесс создания опасного и коварного врага. Например, О. Рябов написал об использовании смены мужских и женских характеристик: «В концептуализации отношений между нациями или между культурами широко используется атрибутирование маскулинных черт Своим и феминных — Чужим. Эксплуатация пропагандой утверждений о женственной природе Врага — тенденция, достаточно хорошо исследованная на примере военного, политического, межкультурного дискурсов[…]. В частности, это было отмечено в постколониальных исследованиях, в том числе в труде Эдварда Саида „Ориентализм“ (Said 1978), к публикации которого обычно возводят появление этой отрасли знания. При этом, заметим, изображение Врага в женском облике может преследовать цель порождать не только ощущение собственной силы и уязвимости соперника, но и чувство страха перед его силой, коварством и непредсказуемостью»[1013]. Кстати, можно вспомнить и убегающего в женском платье из Зимнего А. Керенского, что сам он, правда, всегда отрицал. Но пропагандистски такое преображение выглядит очень красиво и всегда использовалось в кино.

Россия создала своей пропагандой странный феномен, выведя на войну во многом однотипных людей, которых пропаганда привела в Украину воевать. Причем важно то, что другая сторона не может воевать против своих, поэтому происходит переименование вооруженных сил Украины в разговорах на «немцев», что можно увидеть в репортажах Д. Асламовой с Донбасса[1014]

[1015].

После прочтения этих репортажей остается ощущение, что российская пропаганда сделала из войны с Украиной чуть ли не религиозную войну, под знамена которой собирают граждан России. Можно сравнить это с мнением современных религиоведов, заявляющих о терроризме следующее: «Все современные мировые религии навязывают моральную основу своим приверженцам, тем самым позволяя террористам представить свои конфликты в морально абсолютной дихотомии, такой, как хорошие против плохих или праведники против зла. Легитимизируя собственные причины, религия особенно эффективно демонизирует тех, у кого есть противоположные взгляды»[1016]

.

Как оказалось, мини-враги нужны и на экране российских политических ток-шоу. По этой причине на российском телеэкране присутствуют с одной стороны условные типажи, с другой реальные люди — «украинец», «американец», «поляк», которые ходят на разные телеканалы, иногда попадая в драки, в результате чего внимание зрителей становится еще сильнее.

Единение нации Россия создает на внешней повестке дня, размещая там всех свои реальных и вымышленных врагов. Н. Исаев, директор Института актуальной экономики, объясняя это, говорит: «Возвращение Крыма, борьба с террористами в Сирии, создание многополярного мира — все это поддерживает большинство населения страны, кроме совсем уж отмороженных оппозиционеров. А вот обсуждать внутренние проблемы — не так комфортно. Ну расскажут о неладах в каком-нибудь городе. И зритель спросит: а кто же в них виноват? Не Запад ведь.

Может, мэр, губернатор, правительство? Тут надо разбираться, давать ответы на сложные вопросы. На такую зыбкую почву ни один редактор телешоу добровольно не ступит. Лучше в сотый раз обсудить бесчинства неонацистов на Украине»[1017].

Ведущие там не только дерутся с гостями, но и матерятся, как это произошло с А. Шейниным. Как написал Д. Быков: «Шейнин сам возмущается: у вас что, других новостей нет, кроме одного матерного слова в прямом эфире? Правильно возмущается. Какая вам разница, что сказали актер, шоумен, писатель? Их профессия — наглядно демонстрировать разнообразные мировоззренческие и поведенческие крайности. У Шейнина такая же профессия. Он не аналитик, не мыслитель, а звезда бесконечного фрик-шоу. С этой работой он справляется отлично»[1018]

.

Население при этом не знает, что и откуда приходит, кто руководит этими процессами. Оно не может присутствовать на совещаниях, где обсуждаются будущие темы и приглашаемые люди. Население считает все это естественной реакцией естественных людей, перенося этот тип поведения на себя.

Режиссер М. Патласов, поставивший Гайдара на театральной сцене, а Гайдар косвенно затронул и тему врагов и репрессий, говорит: «Я чувствую в этом смысле метания Гайдара. Может быть, нам сегодня нужно понимать: не политики переписали наше сознание, это сделали мы, художники. И это, в том числе, история об ответственности нашей, художников. Мы не имеем права повторять сегодня эти ошибки»[1019].