Виртуальные войны. Фейки

Об идеологах think tank’ов говорят следующее: «поскольку они не являются членами правящего класса (у них нет в собственности или в управлении средств производства), им следует действовать в их[305] интересах. Они не могут, как бы им ни хотелось думать, действовать как индивиды, поскольку в условиях выбора они в сильной степени зависят от поддержки бизнеса для своего выживания»[306].

Весь мир построен с помощью самых разных операций влияния, которые исследователи видят как развертывание ресурсов для когнитивных целей, способствующих или изменяющих поведение целевой аудитории[307]. Вопрос, видимо, только в охвате аудитории. И в данном случае с либеральной экономикой аудиторией становится весь мир.

Вероятно, по этой же причине привычный путь «газета + политика» показался Хайеку больше тактическим, а не стратегическим, поскольку не позволял ввести существенные изменения. Именно поэтому его система начинает процесс влияния как бы на шаг раньше, условно говоря, не на уровне созревших плодов, а на уровне корней высаживаемых деревьев. Тогда в результате не отдельные личности, а абсолютно все становятся адептами новой теории или нового поведения.

Сегодня есть попытки вычислить уровень глобального влияния страны в мире[308]. Здесь оказались сильными только 10 государств, на которые приходится почти половина силы влиятельности в мире. Результаты 2016 года таковы: США — 11,2 %, Германия — 8,6 %, Франция — 6,9 %, Китай — 6,0 %, Италия — 4,9 %, Великобритания — 4,5 %, Голландия — 4,2 %, Россия — 4,0 %, Испания — 3,4 %, Бельгия — 2,4 %. Если мы посмотрим на такой же индекс в 1963 г., то список первых пяти стран будет такой: США — 25,1 %, Великобритания — 15,0 %, Франция — 12,3 %, СССР — 5,8 %, Западная Германия — 5,7 %.

Как видим, самые большие потери влиятельности получила Великобритания, сместившись со второго места на шестое. В списке появился Китай, будущий рост влиятельности которого также вполне предсказуем.

Бизнес как открыто, так и скрыто формирует привычки и предпочтения населения, которые были бы интересны в первую очередь для бизнеса. Именно производители товаров придумали рекламу и паблик рилейшнз, чтобы продолжить управляемую производственную цепочку до каждой квартиры.

Но существенной разницей еще является то, что Хайек вводил новое понимание/поведение, а табачная и другие индустрии защищают старое. И они используют модель управления наукой, чтобы уничтожать опасные для их бизнеса факты.

Управляя научными результатами путем их финансирования, табачная и другие индустрии затем делают следующий шаг: они популяризируют нужные им результаты и подвергают сомнению ненужные. Они знают, как воздействовать на население, опираясь на те психографические модели, которые используют в микротаргетинге, когда «ведут» нужного кандидата или вмешиваются в выборы, как это было в случае российских интервенций в американские выборы.

Большая часть аргументов вертится вокруг проблемы здоровья, поскольку именно это в первую очередь волнует людей и в случае воздействия как табачного дыма, так и в случае воздействия сладких газированных напитков. Сахар, например, их усилиями выведен из списка опасных веществ, ведущих к ожирению, поскольку дискуссию увели в сторону физических упражнений.

Обобщая, можно сказать, что наука все время занималась тем, каким способом происходит представление мира, но на самом деле более актуальной задачей является то, каким образом происходит управление миром. В результате порождается тот тип информации, который удерживает сложившийся статус-кво. Условным ударом по массовому сознанию становятся специально подобранные научные исследования, поскольку люди им доверяют.

Табачная индустрия, например, в определенной степени пользуется той же моделью, которая была при продвижении либерального капитализма. В ней две составляющие:

• поддержка и распространение независимых исследований, которые поддерживают позицию табачной индустрии,

• финансирование дополнительных исследований, но с выборочной их публикацией[309][310][311]

[312].

Перед нами та же модель медиа-манипуляций, которая в норме осуждается, когда речь идет, например, о политике. Ее особенностью является опора на избирательно представленную науку, результаты которой совпадают с интересами табачных компаний. И, как видим, наука становится инструментом обмана или, в крайнем случае, сомнений в истинном положении вещей.

Как говорит один из авторов книги: «Сомнение — наш продукт, — говорится в печально известном меморандуме, написанном одним из руководителей индустрии в 1969, - поскольку это лучший способ борьбы с набором фактов, который существует в головах населения[…]. Табачная индустрия сознательно поставила перед собой задачу борьбы с научными доказательствами путем производства сомнений».