Барри Мейтланд

ВИРУС УБИЙСТВА

Посвящается Клэр и Алекс.

Приношу свои благодарности Маргарет и всем тем людям, которые помогли Броку и Кэти «засветиться» в печати. Отдельные благодарности Кейт Джоунс и Джилл Хиксон.

Часть первая

1

Кэти чувствовала напряжение, исходившее от сидевшего рядом Гордона Даулинга, и это ее раздражало. В конце концов, они всего лишь едут в Лондон. Гордон наморщил лоб, как только пейзаж за окном изменился и сельские виды «зеленого пояса» стали уступать место сценам хаоса на улицах пригородов. Морщина у него на лбу становилась все заметнее по мере того, как они углублялись в южный Лондон. Не говоря уже о том, что у него начал нервно подергиваться нос.

— Часто выбираетесь в Лондон? — спросила Кэти, чтобы поддержать разговор, и он лаконично, почти не разжимая губ, ответил:

— Был разок.

Невероятно, поразилась женщина. Выходит, он всю свою жизнь провел в южных графствах, а в Лондоне был только «разок»?

Впрочем, еще больше ее раздражало то обстоятельство, что она сама тоже вдруг стала нервничать. Возможно, по той причине, что ошиблась в выборе пути, направившись из сельской местности в сторону Вестерхэма по шоссе «В». Она остановила свой выбор на этой дороге, поскольку Радио-I предупредило, что на шоссе М-20, А-21 и М-25 отмечаются заторы. Вчера ночью пошел снег — как раз тогда, когда все начали проникаться мыслью, что весна не за горами. Поначалу, когда неопрятная бурая земля скрылась под девственно-белым снежным покровом, а деревенские виды стали напоминать рождественские открытки, все было очень мило. Но потом снегопад усилился, а небо потемнело. К тому времени, когда они достигли пригородных районов Лондона, окрестности затянуло мраком и автомобили включили фары. Утреннее субботнее движение было в значительной степени парализовано из-за снега, слякоти и поминутно случавшихся тут и там аварий. Когда их машина, достигнув южного сектора городской окружной дороги, застряла в пробке, у них стало складываться впечатление, что день не задался. И неудивительно: хотя они находились в пути по крайней мере полтора часа, им удалось преодолеть за это время не более сорока миль.

Пытаясь выбраться из затора, Кэти свернула с главной дороги и покатила в северном направлении, что представлялось ей вполне логичным. Чуть позже выяснилось что это была серьезная ошибка: сама того не желая, она заехала в лабиринт узких улочек, переулков и тупичков, движение в котором было еще более затруднено перегораживавшими во многих местах проезжую часть металлическими барьерами под названием «ограничители движения». Остановившись в пятый раз перед подобным препятствием, женщина в знак капитуляции в отчаянии хлопнула ладонями по эбонитовой баранке руля.

— Надо было свернуть на A — Z, — вздохнула она, в следующее мгновение заметив, что Даулинг смотрит поверх ее плеча на что-то позади. Проследив за его взглядом, она увидела с полдюжины мужчин в темных парках и поднятых из-за снега капюшонах, приближавшихся к их машине. «Надеюсь, мы все-таки похожи на копов…» — услышала она через секунду опасливое бормотание своего спутника.

Кэти опустила стекло и обратилась к людям в парках:

— Скажите, как проехать к станции Херн-Хилл? Или Норт-Далвич?

Один из парней подошел поближе, раздвинул закрывавший горловину капюшона мех и явил миру несколько дюймов своей черной физиономии.

— Вы пропустили нужный поворот. Сдайте назад и сверните на Крокстед-роуд. — И он ткнул пальцем в ту сторону, откуда они приехали.

— Благодарю.

Кэти переключила передачу, осторожно, чтобы не задеть расступившихся перед ней людей, развернулась и поехала назад.

Где-то в северной части Далвича они наткнулись на небольшой парк, притормозили, объехали его по широкой дуге и… снова сбились с пути. Хотя утро уже было в разгаре, серенький свет, проникавший в переулки сквозь разрывы в снеговых тучах, оставался столь же тусклым, что и на восходе. Снег продолжал сыпать, постепенно занося проезжую часть и образуя сугробы на пустынных тротуарах. Фары выхватили из мрака табличку с надписью «Уайлдвуд Каммон», но такого места в секторе A — Z и вовсе не должно было быть. Кэти уже начала сожалеть, что вообще на все это решилась. То, что на прошлой неделе казалось ей вдохновляющим, теперь представлялось бессмысленным. Хуже того, опасным. Затруднительное положение, в котором они сейчас оказались, напомнило ей, чем они оба рискуют в случае, если начальство узнает о затеянном ими предприятии. Да заместитель главного констебля просто с ума сойдет! Таннер, разумеется, тоже оценит это по достоинству. При мысли об этом сердце у нее сжалось.