Витязь в тигровой шкуре

День и ночь струились слезыУ неведомой девицы,Над пучиной глаз чернильныхВисли копьями ресницы,Чаши слез точили очи,И чудесных губ кораллБелизну зубов жемчужных,Открываясь, оттенял.Не нуждалась эта деваНи в шелках, ни в одеяле,Только шалью покрываласьИ была всегда в вуали.Руку под голову клалаИ спала на ней всю ночь;И, едва коснувшись пищи,Отсылала блюдо прочь.Этой редкостной вуалиУдивлялась я немало.Ткань ее была, бесспорно,Крепче всякого металла,Но была она прозрачна,

И нежна, и не тверда.Я нигде подобной тканиНе встречала никогда.Так со мной вдали от мираИ жила моя бедняжка…Дни за днями проходили,Но она страдала тяжко.Много дней я размышляла,Как мне бедной пособить.Наконец решила мужуТайну я свою открыть.Как-то раз пришла я к мужуИ, обняв его, сказала:«Расскажу тебе, мой милый,То, что раньше я скрывала.Поклянись мне страшной клятвой,Что не скажешь никому,О моей великой тайне,Даже другу своему».Муж сказал: «Пускай о скалыЯ ударюсь головою,

Если недругу иль другуЭту тайну я открою!»Рассказала я УсенуОб отшельнице моей,И взяла его за рукуИ свела в покои к ней.Увидав мое светило,Муж воскликнул в изумленье:«Неужели это солнце –Нам подобное творенье?»Пали мы перед девицейИ сказали: «О луна!Что, скажи, тебя сжигает?Чем душа твоя больна?Где, скажи, найти лекарство,Чтоб помочь великим ранам?Отчего рубин прекрасныйНыне сделался шафраном?»Я не знаю – услыхалаНас девица или нет,Но свои сомкнула розы

И ни слова нам в ответ.И когда она, бедняжка,Поднялась с унылым стоном,Показалось нам, что солнцеСкрыто огненным драконом, –Тусклый взор ее светился,Полон гневного огня.«Тяжко мне, – сказала дева.Уходите от меня!»Плача, дева походилаНа угрюмую тигрицу.Мы заплакали с ней вместеИ покинули девицу.С этих пор, дела покончив,Навещали мы ее,И томилось вместе с неюСердце бедное мое».

Сказание двадцать второе.

О том, как Нестан-Дареджан попала к царю морей

Как-то раз случилось мужуВо дворец прийти с дарами.

Царь морей сидел за пиром,Окруженный моряками.Принял с честью он Усена,Посадил перед собоюИ поднес большую чашуС крепкой влагою хмельною.Выпил муж мой эту чашу,Глядь – другая появилась,Из серебряных кувшиновВлага снова заструилась.И забыл свою он клятву.Что ему Коран и Мекка!Не идут рога ослице,Хмель не красит человека.И сказал тогда владыкаБезрассудному Усену:«Чтоб купить дары такие,Нужно дать большую цену.Удивляюсь, где берешь тыЭти крупные рубины!Я за них тебе не в силахЗаплатить и половины».