Витязь. Владимир Храбрый

Дарнаба внимательно взглянул на пальцы мага, задержав взгляд на указательном правой руки: перстень с изображением отдыхающего льва. Перстни со львом можно было увидеть на пальцах многих, кто был богат и знатен, но вот такой - тонкий, изящной шаботы, лев не вырезан из цельного кусочка золота, а впаян в ободок, - Дарнаба видел впервые.

«-Стоп, - стал вспоминать итальянец, - а впервые ли?!» Смутная догадка промелькнула в его голове, и он постарался побыстрее опустить глаза, согнувшись в ответном поклоне.

Прорицатель взял в руки посох и не спеша повел всех в пещеру, вырубленную в скале. Там горел огонь. Дым уходил через отверстие наверху. Дарнаба увидел в одном из углов пещеры поставленные друг на друга деревянные бочонки, а в другом - низкий столик, на котором стояли серебряные кубки. Маг пригласил гостей сесть за столик. Итальянец глянул на один кубок и вздрогнул: крылатый гриф держал в своей чудовищной пасти голову оленя…

Сам прорицатель встал посреди пещеры возле огня и, стукнув посохом о камни, обратился к Мамаю:

- Повелитель полумира, великий и несравненней. Я вижу в твоих глазах желание узнать правду на вопросы, которые ты поставил перед собой в тиши и уединении. Ты можешь не задавать их вслух, я угадываю, о чем скорбит твоя душа и что требует твое сердце… Я отвечу тебе, как если бы ты был один, несмотря на присутствие этих людей, которым ты доверяешь, - взгляд в сторону Дарнабы и Ташмана. - Да, я - прорицатель, знающий тайну земли и неба. Я могу выпускать свою душу из тела, и она, превратившись в орла, начнет видеть все со всех сторон… Буйные ветры понесут меня вверх. Когда же я вознесусь до облаков, то одно мое крыло будет на небе, а другое - на земле… Вот что такое сома! - неожиданно закончил прорицатель.

Он прислонил посох к стене пещеры, прошел в угол, где стояли бочонки, взял один и хотел поставить на стол, но Мамай отрицательно качнул головой.

- Не надо, прорицатель, не сегодня… У меня много дел впереди. Говори. Мы будем слушать!

«Вот оно что?! - мысленно воскликнул Дарнаба, взглянув на Мамая. - Теперь понятно, почему ты не любишь вино, раз предпочитаешь напиток другого свойства».

Дарнаба хорошо знал, что такое сома. Знал он и множество священных гимнов из иранской «Авесты».

- «Царь правосудный», не зря взявший себе это имя, ведаю я: тебе приятно будет послушать строки о «блаженной обители» - горе Высокой Харе, на которую могут попасть живыми лишь боги и самые выдающиеся и справедливые герои… Слушай, о великий, слушай священный гимн! - начал прорицатель. - На Высокой Харе нет ни ночи, ни тьмы, ни знойного ветра, ни губительных болезней, ни созданной дэйвами[72] скверны… У подножия Высокой Хары лежит море по имени Воурукаша, могучее, глубокое, с далеко простирающимися водами. В него низвергается с вершины Хары бурный поток Ардви. Посреди моря есть остров, где живут священные животные и растут диковинные растения, туда слетаются и чудесные птицы. Там живут мужчины и женщины, самые лучшие люди земли…

Дарнаба глянул на Мамая и увидел в его глазах слезы.

«Вот оно, азиатское лицемерие…» - подумал он.

- Кто же создал эту обитель? - подал голос повелитель.

- Это было давным-давно, когда землей правили первоцари. И был среди них Йима, зовущийся, подобно солнцу, «сияющий». Когда он приносил жертвы богу-творцу Ахурамазде, то просил, чтобы не было в его царстве болезней, голода и жажды, старости и смерти, чтобы всегда пятнадцатилетними по облику ходили отец и сын, чтобы не было созданной дэйвами зависти. Тысячу лет правил на земле сияющий Йима. Но лишь незадолго перед его смертью внял бог Ахурамазда и создал «блаженную обитель»…

- В какой стране находится эта обитель? - снова спросил повелитель, завороженный услышанным.

- Она находится в стране, где стоит суровая зимняя стужа. «Эта страна - сердце зимы». Так повествует «Авеста».

Маг замолчал, и в пещере воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием в огне поленьев. Вдруг «царь правосудный» резко вскочил из-за столика.

- Я так и знал, что эта обитель там. Она находится у русов…

- Великий, - Фериборз склонил голову и скрестил на груди руки. Изящный перстень со львом, впаянным в ободок, вновь приковал взор Дарнабы. - Я знаю, о чем ты думаешь. И отвечу на мучающий тебя вопрос. Ты взойдешь, о справедливый, на золотую вершину Хары. Ты создашь подобно сияющему Йиме свою священную обитель. И она будет там, где живут русы…

Прорицатель взял в руки посох:

- Видишь, он похож на посох русских монахов. Но он не будет твоим проводником в обитель. Наоборот, он будет препятствием… Но ты сделаешь так, как сделаю сейчас я, - Фериборз поднес посох к волосатой, темной от загара груди и резко переломил его…

Всю дорогу до ханского дворца Дарнаба раздумывал над тем, что увидел и услышал в пещере.