Вивальди

Нет, философское настроение не наступало. И в моем решении саботировать разведмероприятие, была изначальная червоточина. Сам не верил, что удастся так легко откосить от исполнения. Поэтому, когда в кармане заворочался звонок от Марченко, я просто выпрямился, сплюнул в речку, и побрел вверх на сосновый холм, срезая асфальтовый вираж, утопая подошвами в песке, перемешанном с хвоей.

Тропинка очень скоро влилась в асфальтированную аллею, два ее поворота в теснинах голого боярышника, и я перед воротами. Направо и налево — стены темного кирпичного забора. На стоянке рядом пяток иномарок. Сквозь решетку ворот виден фасад двухэтажного с псевдоклассическими колоннами дома. Он был устроен на манер московских городских усадеб Шереметевых или Васильчиковых, поменьше первой, побольше второй. Крылья выгнуты вам навстречу как объятия. Общее ощущение ухоженности, успешности этого куска подмосковной суши, несмотря на естественный весенний непорядок в остальной природе.

Большая кнопка в воротной тумбе.

В кармане снова ожил телефон. Я нажал кнопку, открыл крышку «нокии», и провел переговоры с секьюрити в присутствии подполковника. Сказал, как учили, что я клиент, по интернету связывался сегодня утром, желаю некоторых процедур.

Решетка из мощных прутьев запикала, калитка щелкнула, пропуская внутрь. Я закрыл телефон.

Контролируешь, ментяра, контролируй.

Перед крыльцом заасфальтированная площадка, посреди нее шестиугольная (конечно) клумба: бетонная чаша, наполненная даже не вскопанной, а как бы взбитой, расчесанной грабельками землей. Будущим цветам тут будет приятно.

Открыв дверь в старинном фасаде, я проник в пространство хай-тека. Стены, потолок, мебель — все этакое. Две симпатичных девушки за стойкой регистратуры, черные поджарые диваны, аквариум в виде стеклянного корабля. Не он утонул в море, а оно в нем. Это я рассмотрел и понял уже чуть позже, когда пообщался с девушками, и уселся в удобное до невозможности, хотя и хлипкое на вид кресло.

Моя легенда: проблемы со сном, надо бы подкорректировать, но не медикаментозными средствами. Мне пообещали, что через пять-семь минут меня примет доктор для консультации и назначит нужный курс. Подполковник сказал, что с «моим» диагнозом больные пользуются максимальной свободой передвижения по зданию и территории. Максимум за сутки я должен сориентироваться, и установить, где прячется «дедушка». Деньги на первый взнос прилагались к «материалам».

Меня продолжало подташнивать, хотя и старался улыбаться девушкам, грациозно сидевшим на фоне электронного плаката, где раз в полминуты примерно менялись листы из серии «Сон разума рождает чудовищ». Странный выбор, по-моему, если здесь лечат сном. Словно прочитав мои мысли, живой плакат сменил пластинку, и пошли более уместные картинки: «Спа-салон «Аркадия», здесь вас заставят полюбить себя!». Спа — от слов «спать».

Но мне еще сильнее захотелось отсюда убраться. Аркадия, блин.

Понятно, что ничего экстраординарного от меня не требуется. Играй на биллиарде, гуляй по парку, рубай в столовке овсянку и стреляй по сторонам внимательным взглядом. А через пару дней можно с чистой совестью сказать — не было никакого дедушки, и все. А если здесь и правда лечат нервы, то и хорошо. Мои нервы расшатаны, и давно. Стоит набежать какой-нибудь тучке, как я впадаю в панику. Вегетативка наверно, если я знаю, что это такое.

Когда я ничего не обнаружу, пусть подполковник проверяет сам, если ему надо.

Но мне тоскливо, противно, авантюристическую жилку у меня видимо удалили еще в младенчестве, как у японских новорожденных удаляют аппендикс. Или уже не удаляют. Не люблю приключений, даже полностью безопасных. Как пошла игра в шпионство.

— Вам плохо? — Спросила меня одна из девушек, и я понял почему. Я продолжал беззаботно улыбаться, это усилие в смеси с моральной тошнотой, которую все не удавалось преодолеть, родила на лице ужасающую гримасу. Нет, хватит с меня подполковничьих фантазий! Уже прямо завтра я сорвусь отсюда, и все!

Зазвонил телефон. Петрович.

— Можешь сейчас приехать?

— Я…

— Приезжай!

— Я в больнице, вернее… — Я, извиняясь, улыбнулся в сторону девушек. Обозвать их роскошный салон больницей…

— Что-то серьезное? — Озаботился Петрович.

— Да, нет. То есть…

— Тогда приезжай. Прошу тебя!