Виват, Романовы! Часть II

София-Мария. Хорошо. Вы были правы – ему нравятся женщины. Он как вошёл, сразу посмотрел мне на грудь, и потом всё время поглядывал в декольте, от чего очень смущался.

Фридрих (обрадованно). О, прекрасно! Как насчёт брака? Что он сказал?

София-Мария. Ну, он пытался казаться дерзким и сразу дал понять, что желает немедленно приступить к делу.

Фридрих. К какому?

София-Мария. Напрямую он этого, конечно, не сказал, но! Делайте выводы: он подчеркнул, что он вдовец, что основная цель этого брака – дети, и когда я заговорила с ним о геометрии, пришёл в ажиотированное состояние и ответил, что не геометрией пришёл сюда заниматься…

Фридрих (качая головой). Ничего себе… даже так? Ну-ну. Загадочный он всё же человек. Из того, что мне удалось узнать, он мало похож на людей из двора Екатерины. Он не курит, не пьянствует, не играет, не чревоугодничает, не волочится за женщинами… (недоумённо) бог знает, чем он вообще занимается!

София-Мария. Ах, бедняжка! Я так и поняла, что у него, судя по всему, давно не было женщины!

Фридрих. В общем, всё упрощается. Ты знаешь, что делать.

София-Мария (недоумённо). Дядюшка, вы хотите, чтобы я с ним?..

Фридрих. Вот именно. И пусть вот это подпишет…

Протягивает ей документ.

София-Мария. Что это?

Фридрих. Да там по политике всякое… надо же ему какой-то выкуп за тебя заплатить! (недовольно) А то ты мне дорого обходишься, племянница!

София-Мария. Но, дядюшка, разве это по договору с императрицей Екатериной?

Фридрих (с довольным видом). При чём тут договор! Я всё же должен уделать эту немецкую стерву-перебежчицу! (достаёт из кармана портрет юного Петра III) у нас с ней личные счёты…

Перекрутка

Павел и Куракин пакуют чемоданы. Входит посыльный от короля.

Посыльный. Вам письмо от принцессы Вюртембергской!

Отдаёт письмо.

Павел.

Это, несомненно, отказ и просьба убираться подальше…

Читает письмо. Недоумённо смотрит на Куракина.

Павел. Ничего не понимаю… она хочет ещё раз со мной встретиться. Она приглашает меня на ужин… (хмурится) Она сумасшедшая?

Куракин. Да, судя по всему… (с воодушевлением) И судя по всему, она тебе действительно подходит!

Сцена 60

Берлин. Гостиная во дворце Фридриха. Вечер. Ужин. На столе горят свечи. За столом сидят Фридрих, София-Мария и Павел.

Фридрих. Что-то, Ваше Высочество, вы сегодня особенно молчаливы… Вам у нас не нравится?..

Павел (смотря в тарелку). Что вы! Очень нравится!

Фридрих подливает ему вина, наполняя бокал до краёв.

Павел (встревоженно). Благодарю, мне достаточно. Я не пью много.

Фридрих (подмигивая). Да? А вот ваш батюшка, помнится мне, с юных лет был пристрастен к спиртным напиткам!

Павел смотрит на Софию-Марию. София-Мария смотрит на Павла. Печально вздыхает. Пьёт вино.

Павел (мысленно). «Она красивая! Я ей не нравлюсь. Ну конечно… кому я вообще нравлюсь? Не считая Куракина… но он дурак».

Фридрих. Вы что-то и едите мало, Ваше Высочество. Племянница ест больше, чем вы. Вы больны пищеварением или вам невкусно?

Павел (с трудом сглатывая). Да я уже поел… С утра… Как-то на ночь стараюсь, знаете ли, не переедать.

Фридрих. О! Понимаю! Прямо как я! Режим – наше всё! Но вы бы знали, какие матушка Софи печёт пироги! М-м-м… такие и на ночь можно есть!

Павел (оживляясь). Правда?

Фридрих. Да. Самые лучшие пироги в Пруссии! Как приедете к её родителям после свадьбы, они вас непременно угостят…

Павел молчит.

Фридрих.

Вы и ложитесь спать, полагаю, рано?

Павел. Да, стараюсь не поздно.

Фридрих. О, тогда время! Время! Спокойной ночи вам двоим!

Встаёт, бросает салфетку на тарелку. Задувает свечи. Уходит.

Темнота. Тишина.

Голос Павла в темноте. Я не понял… это что сейчас такое было?

Хохот Софии-Марии в темноте.

София-Мария (сквозь смех). Простите, Ваше Высочество, ради Бога… чудной он человек!

Павел. Это вообще слабо сказано.

София-Мария. Ох… простите и меня… Я, кажется, выпила слишком много вина…

Темнота. Тишина.

Голос Павла. Простите, вы не могли бы зажечь как-то свечи? Я неуютно себя чувствую в темноте.

София-Мария. Да, одну секундочку…