Вивьен Ли. Жизнь, рассказанная ею самой

«А не послать ли мне его к черту?» Нет, не получится. Это доставит удовольствие сэру Лоуренсу. Мы в разном положении – я страдаю из-за развала самой большой любви, а он из-за того, что все никак не закончится.

Верю ли я, что возможно вернуть прежние чувства или отношения? Конечно, нет. Но я не могу прекратить все вот на такой ноте, кроме того, в наших отношениях недосказанность. Ларри сам не знает, чего ждет, а я знаю. Он хочет, чтобы именно от меня исходило предложение о разводе, чтобы я начала этот разговор, чтобы я послала его к черту.

Если следовать вопросам и сентенциям, предложенным доктором Марион, я именно так и должна поступить: понимая, что возврат прежних чувств и отношений невозможен, стряхнуть прошлое, как пыль с ног, и пойти дальше. Марион твердит, что чем дольше я буду тянуть, тем труднее это сделать, чем дольше все будет длиться, тем больше вероятность, что я окажусь пострадавшей стороной.

Я все равно пострадавшая, и Ларри тоже. Мы оба пострадали от крушения нашей любви, нашей семьи, наших надежд. Но, конечно, мне вовсе не хочется, чтобы развод состоялся из-за моей болезни, а значит, я должна доказать, что могу жить без приступов, по-прежнему могу играть и быть хозяйкой гостеприимного дома.

Ты вообще потерял ощущение границы между реальностью и вымыслом, между ролями и жизнью? Нет, еще хуже – ты просто перестал жить, ТОЛЬКО играешь! Ты хоть отдаешь себе отчет, что пытаешься на сцене в роли свести счеты с теми, с кем не можешь расправиться в жизни?

Ларри, это страшно, это очень страшно. Меня пугает даже не мерзость личности, которую ты намерен играть, хотя если вспомнить твою способность вживаться в роль, сливаться с ней, то и впрямь можно испугаться. Но я боюсь распределения остальных ролей. Ты рассказал всем, что я страшно обиделась, не получив роль леди Анны, мол, почти закатила истерику, узнав, что играть будет Клер Блум. Идиот, настоящий идиот! Роль Анны не столь привлекательна, чтобы за нее бороться, а наблюдать воочию, как сверкают ненавистью твои глаза, – страшно.

Ларри, еще раз: ты не отдаешь себе отчета, что сливаешься с ролью не только на сцене или во время репетиций, но слишком много берешь от каждой роли. К сожалению, берешь не у Ромео или даже Меркуцио, а у героев, подобных Ричарду. Но куда страшней другое. Ты много лет не можешь ни переиграть как актер, ни пересилить как постановщик Джона Гилгуда и постоянно соперничаешь с Ральфом Ричардсоном (одно соперничество за приставку «сэр» чего стоит!). И вот теперь в роли ты получаешь возможность Гилгуда в роли Кларенса убить, а Ричардсона в роли Бэкингема заставить целовать себе руку.

Только не говори, что это бред сумасшедшей. Ты бы видел себя со стороны, когда радовался такому раскладу ролей, говоря о сценической победе Ричарда над своими соперниками, о судьбе Кларенса и унижении Бэкингема. Ты же не делаешь различия между Гилгудом и Кларенсом, между Ричардсоном и Бэкингемом. Не удается сокрушить в реальной жизни – убьешь на сцене? Какое счастье, что ты больше не играешь Гамлета рядом с Гилгудом-Лаэртом, иначе заколол бы его уже на репетиции.

Сумасшедший!

Я не хочу больше играть с тобой, даже в шекспировских спектаклях не хочу!

Рядом с прекрасной блондинкой

Я давно не писала, даже тетрадь забросила. Просто однажды Ларри попались на глаза мои записи, хорошо, что недостаток времени не позволил ему разобраться в том, что же это такое. Правда, подозрения были, мой супруг решил, что я пишу мемуары, зло пошутил на эту тему, но тогда обошлось.

Не желая рисковать, потому что, прочитай это Ларри в действительности, мне не миновать клиники доктора Фрейденберга, я убрала свои бумаги подальше и сделала вид, что просто размышляю о том, как играть роли, о которых пока только мечтаю. Помогло, творческие искания Вивьен Ли моего супруга интересуют мало, Ларри фыркнул и о записях забыл.

А сейчас вытащила снова, потому что назревает интересный период, я уже предчувствую серьезные изменения…

Из Нью-Йорка позвонил Милтон Грин и предложил Лоуренсу снять фильм и самому сняться в главной роли по пьесе Рэттигана «Спящий принц». Сразу несколько вопросов: кто такой Милтон Грин, где будет сниматься фильм и кто продюсер, кто будет играть Мэри Морган – главную женскую роль?

Эту пьесу мы с Ларри с успехом играли в сезоне 1953 года, что же теперь?

Все ответы не в мою пользу, и все они таковы, что рот раскроешь от изумления. Милтон Грин – фотограф «Фокса», ставший совладельцем «Монро продакшн», так, кажется, называется их совместная с Мэрилин Монро независимая кинокомпания.

– Что сняла эта компания?

– Пока ничего, это будет первый фильм.

Да, Мэрилин Монро в самоуверенности не откажешь! Начать сразу с известной пьесы и пригласить в качестве актера и режиссера Лоуренса Оливье… Но если она дает деньги, то и главная роль ее? Рэттиган как-то не очень уверенно намекнул мне о возможности сыграть эту роль, а я уверенно отказалась. К чему вообще что-то обсуждать, если я прекрасно понимаю, что Ларри найдет тысячу и одну причину не играть вместе со мной?