Вкус яда

— Полноте, Теодор! Милый толстячок Морельчик! Каждая женщина выбирает себе мужчину таким, каким ей хочется. Не вы, мужчины, выбираете нас. Мы выбираем. Если я пошла сегодня с вами в постель, не вы повели меня. Это сделала я. Потому и будем считать, что я вас и дальше поведу. Я не обижусь, Теодор, если узнаю, что вы женитесь. На здоровье. Я не эгоистка. Ведь я тоже имею мужа. Нас что-то же связывало. И пусть я буду с ним по-прежнему несчастна и знаю, что он не может мне дать здорового ребенка, но я буду с ним жить, так как выбрала его. Выберут и тебя, мой дорогой толстячок.

Аллен Даллес был страшно доволен своими агентами. Он знал уже о Мореле все или приблизительно все. Как ни странно, после приобретения фирмы, живя последние дни в Цюрихе, Морель прекратил пить, он был задумчив, и даже Даллес не мог объяснить, что же случилось. Разве мог он догадаться, что этот жирный безобразный человек, которому сам Гитлер прощал все его недостатки потому, что Морель был способен вылечить, попросту влюбился. Он даже вынашивал в эти последние дни своего затянувшегося отпуска план — забрать ее от мужа, увезти с собой. У них будет толстенькое существо — девочка или мальчик. Он станет их любить. Война кончится когда-то. Настанут мирные дни. Если его хозяин одумается, то все можно поправить. Для этой женщины можно свернуть горы, взорвать все, что на пути. Разве не может он и сам теперь разбогатеть, как этот парень, предусмотрительно ушедший из дому, чтобы сделать ему приятное? Почему он разбогател? Да потому что спокойно смотрит на все, что происходит. Не сетует при проигрыше. Не радуется сильно при удаче. Он тих. Скромен. Любезен. Разве Теодор не может стать таким? Можно же, когда тебя станет ждать подобная женщина, не пить столько, сколько ты пьешь обычно? Можно. Можно ли купить себе отменный костюм, белую рубашку? Можно. Можно ли как эта утка плавать ежеминутно в таком бассейне? «Теодор, через год мы будем иметь такой капитал, что выстроим для вас где-нибудь тут, у моря, виллу. Сперва небольшую, на семь — десять комнат. А потом докупим, достроим…» Можно заиметь прислугу, которая станет тебе помогать купаться. Можно заиметь личного парикмахера. Который и побреет, и смоет жир с волос… Подправит усики. Толстое лицо не будет казаться таким безобразным, если прикрепить под своим носом усики тонкой ленточкой…

Он мечтательно вздыхал. И тогда его хозяин даже взглянет на него по-другому. Его хозяин считается очень разборчивым в людях. Он их видит насквозь. И Теодора он увидит в новом качестве. Теодор, который ни у кого не вызывал симпатий, станет своим человеком, с ним станут здороваться за руку. И если такая красивая женщина придет на прием, где будет цвет партии, и придет вместе с ней Морель, никто не удивится, как это он попал сюда, на этот большой партийный праздник?

Даллес потом раскусил, почему Морель замкнулся. Он все-таки признался этой красивой женщине, которая и во второй раз пришла к нему, и он чувствовал, что он хорош, силен и она не притворна… Он сказал ей о своей идее. Это — Германия. Нет, она не проиграет. Фюрер не проиграет. На стороне его такие силы… Нет, она станет украшением Германии. Разве личный врач фюрера — мало?

— Да, Теодор. Это не только врач. Фирма твоя, он, твой компаньон, прав, станет давать немалый доход. С богатыми везде считаются. Но давай повременим. Я тут буду соблюдать твои интересы. Я Юнита. Какова она была поклонницей твоего хозяина, такова и я буду тут твоей не только поклонницей, а и хранительницей. Я уже не дам никому проиграть. Я корю себя сейчас за то, что прогорел муж. Судьба, однако, отнеслась ко мне благосклонно. Я благодаря несчастью приобрела тебя. И я тебя уже постараюсь не потерять. И для себя, и для тебя я постараюсь все делать так, чтобы у нас было светлое будущее.

Она говорила чуточку высокопарно. Но она любила его в эти минуты больше, чем всегда. И он растерянно принимал ее ласки, которые давно отучился принимать.