Вкус крови. Десять историй о русских серийных убийцах

Александр Спесивцев родился в Новокузнецке в 1970-м году. Его отец Николай одно время считался хорошим сотрудником, но потом потерял работу и стал планомерно спиваться. Воспитанием дочери и сына он не особенно интересовался, да ему и не давали. Мать будущего каннибала обладала удивительным свойством заставлять все живое вокруг себя гнить и разлагаться, впрочем, этот «талант» в ней раскрывался постепенно.

Женщина имела весьма интересное представление о родительстве: она считала, что если дети дома, то они в безопасности. Со старшей дочерью это проявлялось чуть меньше, а вот с младшеньким женщина обходилась с особым вниманием, мальчик все-таки. Александр родился в срок, но с сильным недобором веса и подозрениями врачей во всех болезнях сразу. Выписали Людмилу с целым листом разных предписаний и предостережений, так как врачи боялись, что у младенца начнется какое-нибудь обострение, которое не успеют отследить. Предупредили, что лучше подольше кормить ребенка грудью и спать поначалу с ребенком в одной комнате. Людмила спала с сыном в одной кровати вплоть до его двенадцатилетия.

Когда ребенку было полгода, Николай потребовал, чтобы та хотя бы иногда жена проводила ночь в постели с ним, а не с сыном, но за восемь часов, отведенных для сна, женщина раз двадцать поднималась и проверяла, дышит ли ребенок, жив ли до сих пор. Когда Николай потребовал, чтобы жена прекратила так истерично относиться к материнству, мужчину навсегда отлучили от тела и от родительства, «потому что он вообще не хотел этого ребенка и сейчас ему смерти желает». Женщине было жизненно необходимо наблюдать за сыном днем и ночью, конечно, ей не важно было то, чем он занят и что его интересует, лишь бы не раздражал и был на глазах, и чтобы не спал, а то когда спит, начинает казаться, что он умер.

Время шло. Николай тихо спивался и частенько поднимал руку на жену и детей, Людмила из кожи вон лезла, чтобы заработать или хотя бы выкрасть и продать что-то. Старшая сестра Александра иногда пыталась то косметику у матери выпросить, то подруг завести, то с мальчиками познакомиться, но каждая такая попытка превращалась в чудовищный скандал на тему: «Проститутку вырастила», «сейчас в подоле принесет, потом на чистку будет ходить».

Александр тоже иногда предпринимал свои детские пока попытки проявить самостоятельность, но они тут же пресекались. Ведь если бы мать разрешила им жить самостоятельно, они бы рано или поздно пришли к выводу, что она им не нужна. К тому моменту она ведь будет уже никому не нужна. Нельзя допускать такого.

– Зачем ты куда-то пойдешь? С кем ты там погуляешь, ты же ни с кем не дружишь даже, нечего тебе идти, если ты никого не знаешь. Пойди вон, по подъезду побегай, поиграй, может, что ценное найдешь и принесешь, – говорила мать Спесивцева каждый раз, когда мальчик порывался куда-то пойти или что-то сделать.

Ему хотелось найти способ выразить протест, но ему было так до одури страшно выйти за пределы очерченного матерью круга свободы, что он не пытался выбраться на волю, предпочитая как-то портить пространство вокруг себя, пугать мать и окружающих, чтобы привлечь внимание.

Мать запрещала Александру ездить на лифте, потому что боялась, что кабина оборвется и упадет в шахту, но ребенок все же иногда заходил в лифт, чтобы подняться на девятый этаж и оставить в кабине какие-то отметки того, что он здесь был. Вскоре ему просто начало нравиться пакостить в подъезде и наблюдать за тем, как соседи возмущаются из-за «каких-то хулиганов». Подросток жёг кнопки лифта, писал непристойности на стенах, портил соседям двери и даже однажды попытался украсть велосипед, но как-то вроде не очень удачно. В школе он вел себя схожим образом, из-за чего мать мальчика без конца слушала претензии от учителей. Конечно же, как только мальчик подрос, женщина устроилась завхозом в школу, чтобы парень всегда был на виду.

– Что поделать, больной ребенок, в детстве чуть не умер, так что я с ним горя наелась… – сетовала поначалу женщина.

Впрочем, вскоре она просто стала игнорировать все претензии, а особенно назойливым «клеветникам» – стала плевать в лицо.

Глава 2

Тихие вечера с мамой

1985–1990 г

В конце 1980-х в семье Спесивцевых произошли серьезные изменения. Женщина выгнала наконец своего спивающегося мужа, а вскоре после этого потеряла работу в школе и потребовала от дочери, чтобы та устроила ее на ставку в суд (девушка как раз недавно устроилась туда на работу секретарем). Александра же за попытку воровства радиодеталей из кабинета физики попытались выгнать из школы и отправить в интернат для трудных подростков, но матери удалось отстоять сына, и его все же оставили в школе доучиться.

Женщина устроилась на работу помощником адвоката и стала приносить домой стопки папок с материалами уголовных дел. Александр никогда не интересовался работой и личной жизнью матери, а та, в свою очередь, считала, что сын вправе заниматься чем угодно, лишь бы был дома.