Вкуси Меня

— Лютая! — сказал этот нервный паровоз, — Я может тебе и дверь должен открыть, ручку подать!? Ты чего себе позволяешь!? Заказчик сидит, ждёт, а ты тут на парковке шуры-муры крутишь!? Сумки взяла, — сказал он угрожающе, — И пошла быстро влюблять в себя и нашу фирму Клиента!

— Игнат пойдёт со мной, — сказала я, отстёгиваясь.

— Это с какого перепуга!? — Борька сделал последнюю затяжку и выкинул окурок под колёса.

— Он… Он мой… — я не знала, что сказать. Назову ассистентом или архитектором — Борька сразу задаст вопрос из сопромата, на который и опытный архитектор может не ответить, — Муж? — я посмотрела на Борьку.

Тот удивился и спросил:

— Ты меня спрашиваешь?

Я посмотрела на Игната молебными глазами. А тот будто посерел. Но кивнул. И достал мои сумки.

— А нахрена мне твой муж на встрече? — я сглотнула и повернулась на каблуках к Борьке.

— Во-первых, вы выдернули меня из семейной жизни, сразу после увольнения. Во-вторых, если заказ действительно такой большой, то он подразумевает жизнь на объекте. Мой муж также будет в этом участвовать, — захотелось встать за спину Игната и уткнуться носом в его вонючую куртку, только чтобы ничего не видеть и никуда не идти.

— Хрен с тобой, Лютая! Игнат-Шмарат, мне глубоко плевать! Уже на 5 минут опаздываем! И чтобы заказ был наш, поняла!? — я кивнула. И поняла, что сейчас я должна сделать всё, чтобы заказ не был моим.

Мы двинулись в сторону кафе. Подул сильный ветер. Борька перед входом остановился.

— Сними платок, — он приказал мне властно, — От тебя несёт так… — лучше бы сказал “как под ёлкой насрали” — честнее было бы с его стороны. Хоть эстетический вкус нас с Борькой объединяет.

— У меня под ним ничего нет. Даже лифчика, — я прижала платок ближе к груди. Борис Николаевич был настолько взвинчен, что даже не стал опускать пошлую шутку в мой адрес. Вместо этого он сурово произнес:

— Значит, готовься сидеть голой. Заказчик очень требовательный к запахам. И мне плевать, — прошипел этот взбешённый кабан, — Что скажет твой муж, или кто он там для тебя сегодня.

Я выдохнула. И в секунду осознала, что все, абсолютно все проблемы, которые были ДО являлись мелкой шелухой в сравнении с этим. И я справлюсь. Я добьюсь того, что Заказчик откажется от меня сам. И с чистого листа я заново построю жизнь.

Я подняла высоко голову. В глазах возник металл.

Игнат посмотрел на изменившуюся в секунду деву Марию, что из святыни стала матерью Лилит. Жестокая. Властная. Сокрушающая.

— Адам, — начал любезничать Борис Николаевич, — Вот та самая архитектор, портфолио которой Вам понравилось больше всех. Кира Лютая собственной персоной.

Тёмный персонаж улыбнулся. Посмотрел на меня, на Борьку, а потом на Игната. Начальник в согнутом слегка пресмыкающемся положении всё понял.

— Это Игнат, супруг Киры.

— Вы всегда всех родственников берёте на подобные встречи? — я встала как вкопанная. Я слышала уже этот голос! Игнат отодвинул мне стул, мне пришлось присесть.

Повисла тишина. Я слышала, как потел Борька, но лучше он проорётся пару раз, чем я сдохну на этом задании. В буквальном смысле. Все деньги мира не заработаешь. Пауза затянулась. И… я решила её продолжить молчанием и медленным вытягиванием из сумки ноутбука, блокнота, ручки… Не торопясь, я раскладывала эти вещи на столе. И только когда композиция была готова и выстроена, я подняла наконец-то глаза на этого урода, которого преследует даже ФСБ.

— А Вы всегда задаёте неуместные вопросы на первой встрече, не вникнув в суть происходящего?

— Вопросом на вопрос отвечать некультурно, — подался вперёд улыбающийся чёрт, у которого не было и намёка на английский акцент. Я откинулась назад и улыбнулась своим мыслям в голове. Похож, а ведь действительно похож на преступника. Высокий, с выдающимся лбом, “тяжёлыми” бровями, которые отбрасывали тень на тёмные, как чернь, глаза, делая их по-хитрому узкими, и мужественное, но сужающееся к квадратной челюсти лицо.

— А знаете, — я подняла руку, щёлкая, пытаясь подозвать официанта. Я сыграю свинью. Во всех смыслах, — Если будет нужно и бабку откопаю с кладбища, — Борька поперхнулся и закашлял, — Шеф, не ссы! — сказала я ему. Игнат чуть не брызнул от смеха. Я похлопала “по-братски” Борьку по спине. Тот стал богровым, — Ща он ещё охренеет от моих идей! — Борису Николаевичу стало настолько плохо, что он уже не мог откашляться, поэтому, извиняясь жестами, он встал и пошёл в уборную.

Без Борьки стало страшновато. Я сжала коленку Игната под столом. Теперь другому мужчине за столом стало плохо. Но уже в ином смысле.

— У Вас есть идеи? — пикировал Адам. Его глаза сузились. Ноздри расширились. Что-то сильно раздражало его рецепторы.

— Конечно! — я откинулась назад. Платок перекарёжило и оголилась часть неприкрытой груди.

— Простите, — это хамло знает такие слова? — Но у Вас… — он кивнул в сторону моей груди. Боже, видимо меня возненавидят в этом ресторане. Но я хочу выжить! Игнат повернул ко мне голову.