Владимир Путин. 20 лет у власти

Очевидно, что в случае дальнейшей успешности путинского президентства такие просьбы, причем не только притворные и эгоистически-расчетливые, но и совершенно душевно и политически искренние, будут нарастать как снежный ком.

Насколько деятельность Владимира Путина соответствовала этим «великим критериям»? Судя по его рейтингу, в значительной степени.

Были успешные дела, а там, где их недоставало (а недоставало часто) или и не могло доставать объективно, имелись правильные слова. Дела и слова, нравящиеся народу, обществу.

Я коротко разберу всего два таких дела и отдельно скажу о путинских словах.

Чечня и Ходорковский

Любое общество, а уж российское тем более, не ждет, чтобы пришедший к власти новый глава государства решил все существующие проблемы страны. Но вот решения самых кричащих проблем — этого общество не просто ждет, но жаждет.

Чечня и была для российского общества одной из двух-трех таких самых кричащих проблем на протяжении почти всех 90-х годов. Все, что воспринималось как угрозы для России в целом и каждого из ее граждан в отдельности, как в фокусе собиралось в проблеме Чечни: распад страны, слабость армии и спецслужб, преступность, терроризм, политическое бессилие руководства, продажность и коррумпированность правящего класса, униженность перед внешним миром и глубочайшее падение в собственных глазах и т. д.

Тому, кто избавил бы Россию от всего этого ужаса, не меркнущего даже на фоне еще не забытой трагедии распада СССР, просто суждено было стать любимцем народа.

Избавил Путин. Теперь, кстати, это очевидно даже для тех, кто и два, и тем более три года назад говорил, что действия Путина в Чечне полностью неправильны. Ведь нельзя не признать, что сегодня и психологически, и сущностно проблема Чечни переместилась во второй ряд вызовов для России.

Короче говоря, на примере Чечни Владимир Путин продемонстрировал свою способность делать дело и быть победителем.

Причем делать такое дело, которое казалось уже безнадежным, и быть победителем над тем, что победить почти невозможно.

Может быть, и есть народы, которые останутся равнодушными к лидеру, способному на такое, но русский народ к ним не относится.

В первое президентство Путина было немало таких побед, пусть менее ярких внешне, но крайне чувствительных именно для рядовых граждан. Например, прекращение невыплат зарплат и пенсий. Одно это для десятков миллионов людей стало не меньшей победой Путина, чем Чечня.

Так до конца и не ясно, что же послужило главной причиной ареста Ходорковского, но сделать лучшего дела для народа и одержать большей победы в его глазах президент не мог. Особенно накануне выборов.

В понятии «нефтяной олигарх», справедливо или несправедливо — другой вопрос, для большей части общества сосредоточилось все зло мира, все причины бед простых людей (избирателей). Политик, поднявший руку на олигарха, да еще наказавший его, есть сегодня безусловный спаситель Отечества.

Об этом, кстати, стоило бы помнить г-ну Березовскому, своими нападками на Путина лишь укреплявшему веру российских избирателей в президента.

Слова

Всех дел не переделаешь, да и бюрократия не даст. А кроме несделанных дел есть еще и прямые провалы, и проблемы, о которых все говорят, но к решению которых власть не только не подступалась, но, судя по всему, даже и не знает, как подступиться: всеохватная преступность и не менее всеохватная коррупция; полнейшее всевластие бюрократии, и не снившееся в советские времена; детская беспризорность; позорно массовое нищенство; вымирание страны; окружение России натовскими и американскими военными базами и т. п.

Отсутствие реально значимых дел в решении всех этих не то что кричащих, а прямо вопиющих проблем эффективный политик должен уметь заменить либо имитацией активности, либо правильными словами.

Во-первых, для многих слово — то же дело.

Во-вторых, слово есть начало дела.

В-третьих, слово есть не сокрытие проблемы, а, по крайней мере, признание ее наличия. Не многие политики, находящиеся во власти, способны и на это. Яркий пример — Ельцин, просто не замечавший большинства проблем, которые волновали общество.

Наконец, в-четвертых, слово есть боль о проблеме, переживание ее, что в каком-то смысле для масс населения не менее важно, чем ее решение. Например, оппозиционные политики, не имея возможности решать проблемы, набирают популярность тем, что громко и с болью в душе об этих проблемах говорят.

Путин лишил российскую оппозицию (в первую очередь коммунистов, но и либералов тоже) этого преимущества, к которому они привыкли за годы ельцинского правления, когда, несмотря на внешний демократизм, Ельцин вообще не признавал существования большинства проблем, волнующих людей. И уж тем более не говорил о них с болью и состраданием.