Владислав Листьев. Послесловие…

И наконец, третье, может быть, самое главное: Листьев — очень талантливый журналист. Смотрите, как он говорил с Михалковым. Ощущение живой импровизации вопросов (вероятно, так оно и было). Сами вопросы одновременно точны, остры, но деликатны. Нет ни тени подобострастия, но нет и агрессивности. Вопросы «цепляют», не дают расслабиться, следуют неожиданно, как выпады на рапире. Телефонное участие зрителей, явно смонтированное в угоду ритму, стилю, интеллектуальному уровню беседы, — органичное продолжение интервью (в отличие от дибровского телефонного «Гайд-парка» под шорохи и шипение всех телефонных сетей России).

И еще одна «хитрость» «Часа Пик» сулит ему удачу: краткость, всего 20 минут эфира. При листьевском чувстве ритма и ощущении собеседника это исключит скуку и занудство, болтовню и словоблудие.

Из статьи Г. Симоновича «На «ВИД»ном месте».

«Известия», 3 июня 1994 года.

АНДРЕЙ РАЗБАШ. Это был абсолютный прорыв. В то время ведь просто не существовало программы на каждый день, кроме новостей. Я тогда помогал Владику, уговаривая Яковлева пойти на этот вариант. Для нашего ТВ это был ведь принципиально новый проект. Разговорный жанр тогда только формировался, все менялось, возникала масса тем, которые стало можно обсуждать, тогда еще не издавалось такого количества хороших толстых журналов, общий информационный уровень был довольно низкий.

Все были довольны «Часом Пик», и Владик, конечно, тоже: Не помню, чтобы он готовил что-то для себя, помимо этой программы.

Последний проект, которым он начал заниматься, — «Угадай мелодию». Он встречался с художниками, а я ему дал режиссера — Аллу Плоткину. Этот проект Владик готовил не для себя. С самого начала подразумевался Валдис Пельш.

ЕВДОКИЯ ХАБАРОВА. Он обижался на друзей, когда они пропускали какие-то интересные сюжеты из своих передач: «Ну, вы видели, как я его раскрутил?!» И если не видели, расстраивался, как ребенок. В какой-то момент я решила, что не буду говорить ему ничего плохого. Надо сказать, особенных поводов он и не давал. Дело в том, что Влад даже в рамках массовой развлекательной программы поднимал ее планку, во всяком случае, пытался это делать.

ИВАН ДЕМИДОВ. Есть люди, которые становятся «звездами» в юности. А потом смотришь, после тридцати в нем уже ничего нет. Влад красиво взрослел. Он обладал потенциалом и в 88-м, и в 94-м. Ему всегда было куда двигаться. И в определенный момент все его таланты расцвели. Тут многое сошлось: и само время, и Альбина, и, безусловно, его трудоголизм. Мы ведь многое забываем: первым решиться на ежедневный эфир в «Часе Пик». Я даже сказал ему: «Ты с ума сошел! Как ты после этого представляешь свою жизнь?» Он ответил: «Легко. Возьми ежедневник, впиши туда, помимо всех прочих встреч, еще и эту». Дело в том, что основа личности Влада — это общение с людьми. Единственное, что его могло выбить из колеи, — это если бы его оставили одного на необитаемом острове. Не общаться с людьми значило для него потерять половину себя. Вот уж для кого не было проблемы встретиться с парой сотен человек за день. Поэтому и «Час Пик» шел так триумфально. Дело ведь не в уровне компетентности в разговоре с тем или иным собеседником. Если проанализировать любовь народа к тому или иному персонажу, то компетентность оказывается тут далеко не на первом месте. Главное — нечто трудноуловимое, почти не поддающееся режиссуре: настроение, состояние. Если ты позволяешь себе и умеешь выступить в роли зрителя — есть шанс на успех. Если готов и умеешь так выступить, то ты почти на сто процентов победитель. А если ты даже умница и все понимаешь во всех бюджетах, но на этом зацикливаешься, то зачастую тебе до сердца зрителя идти и идти. Я бы сказал, что Влад был таким Исааком Дунаевским, который писал на телевидении красивые мелодии.

ИГОРЬ УГОЛЬНИКОВ. Влад был артистом. Он меня потряс однажды на «Кинотавре»: насколько он там был легок, вальяжен, аккуратен! Как он пластично общался с публикой! Ведь Влад работал на живого зрителя. А зал перед ним был сплошь артистическая публика.