Владычица морей

— Их нельзя жалеть, и нечего испытывать угрызений совести. Террор веками существовал здесь и доведен до совершенства. Резня происходила непрерывно. Обычаи потрафляют кровожадности… Начало восстанию сипаев положил наш новый закон, которым запрещалось убивать девочек в семьях. Все возмутились. Многим родителям дети становятся помехой, они спокойно убивают их, если не могут прокормить или продать. Это было здесь веками, и нечего винить британских колонизаторов! Мы легко рассуждаем в Оксфорде об эксплуатации человека человеком и равенстве всех людей от рождения. Тут все выглядит по-другому. Но если когда-нибудь мы уйдем из Индии, тут начнется невиданная резня, война всех со всеми, забушуют вспышки фанатизма. Вражда сект. Из жадности к деньгам европейцы сами дадут оружье в руки религиозных фанатиков и этим проклянут Индию на века. Миссионеры и просветители еще чему-то пытаются учить и наставлять.

…На большую волну корабль подымается довольно долго и медленно, вздрагивая от сильных ударов побочных волн в борта. Во время этого восхождения на водяной Монблан невольно являются опасения, каким бы крепким характером ни обладал путешественник.

Волна уже закрыла пароход своей тенью…

При взятии Лукноу отличилась морская бригада, а также полк бенгальцев. На пароходе вместе с Элгином идет в Сингапур и там останется генерал со штабом, присланный из Европы. При расположении к приятному обществу сэр Джеймс, в положенные часы, в одиночестве на палубе. Романтическое название «Владычицы морей» нужно политикам так же, как китайскому богдыхану титул Сына Неба, но нигде, как в море, не чувствуется, что еще бессилен человек со всеми его большими претензиями.

Владычица морей и с собой иногда не в силах совладать. Наша сила в том, что мы смеем сказать об этом. В чем не посмеет признаться себе Сын Неба. Мы обязаны принудить его к такому признанию, отучить от чрезмерных амбиций. Представить его перед его же народом во всем его ничтожестве.

Быть Владычицей морей? Кому могла прийти такая мысль в голову? Человек не может стать владыкой хотя бы одной вот такой волны, какая сейчас подымет на себя пароход, возвращающийся из Индии. Уж закипели фонтаны гребня, засияло тропическое солнце, загораются радуги на палубе и вокруг ходят радужные столбы водяной пыли.

Элгин помнил, как в крепостном дворе Каннинг кричал на обреченных. От своего однокашника по колледжу он получил наглядный урок колониального управления. Каннинг добросовестно изучал верования и обычаи страны и поэтому подобрал способ наказания, который ужасал население.

Утром море стихло. Матросы моются у длинных желобов-умывальников. Похоже, что эта веселая, ободренная победой молодежь, с лихвой отплатившая за убитых и замученных в плену европейцев и за своих погибших товарищей по экипажу, отмывает и тело, и душу от крови и тяжкой памяти.

Сэр Джеймс ходит по палубе, иногда заглядывает на бак. Это всем привычно. Матросы собираются кучками, обмениваются не только впечатлениями, но и безделушками.

— Что это такое? — не удержался Элгин.

— Да, ваше превосходительство, это индийская резьба по слоновой кости. Пришлось поднять ее в саду разграбленного дома под Лукноу.

— А посмотрите, сэр, что я нашел в траве, — обратился к послу рыжий матрос первой статьи, босой, с благородной выправкой и чистыми глазами.

— Сейчас по всей Индии валяется такая масса драгоценностей… — раздается чей-то голос сбоку.

Насмешка уловлена, но никто не подает вида.

— Да, сэр, в Индии каждый носит на себе какие-нибудь драгоценности. Идет голодный, еле живой, голый почти, а в каком-нибудь браслете, как женщина… так принято… Сейчас, когда такая масса людей погибла и все жилища разграблены, глупо было бы не спасти то, что валяется под ногами.

— Что само идет в руки, — решительно заявил заслуженный боцман с медалью и нашивками.

Элгин понимал, что все эти моряки отстаивают свои профессиональные права. На войне им ежеминутно грозит гибель в бою и они не желают, чтобы офицеры им что-либо запрещали.

— Мятежники разграбили богатый замок, сэр, убили владельца. При нашем приближении, когда мы начали стрелять, они хлынули вон, выбрасывая из карманов награбленные алмазы и золото. Как было приказано, мы брали монеты, также изделия из драгоценных металлов и все это сдавали.

Сэр Джеймс теперь склонен полагать, что «синие жакеты» владеют чутьем и политическим тактом почти как корреспонденты газет.

Перед отвалом парохода из Калькутты недосчитались нескольких человек команды. Они приплелись, когда отдана была команда закатывать трап. Трое матросов. Одного, пьяного в стельку, как всегда тащили волоком по земле. Так приволокли когда-то их товарища перед отвалом из Гонконга. Того Роберт Пиль приказал наказать. На этот раз капитан велел всех троих свести на палубу. Их не наказывали. С тех пор как ушли из Гонконга, обстоятельства переменились. Много воды утекло. Победителей не наказывают. Видимо, военные укрепляют дисциплину перед боями, наводят страх перед войной. А сейчас Пиль посмотрел сквозь пальцы?