Власть оружия

- Людям будет интересно узнать, какие именно презервативы предпочитает мэр, сколько любовниц было у него за минувший год и как относится к этому его жена.

- И как она относится?

Прокуроров хрипло рассмеялся.

- А вы поставьте себя на ее место!

В ответ Трущенко издал приглушенный смешок. Ставить себя на место чужих жен ему пока не приходилось.

- Кстати, вам известно, что мэр принял требования террористов?

- Нет. А в чем суть этих требований?

- Тридцать миллионов долларов. Наличными.

- Он с ума сошел!

- Не скажите! Что-то во всем этом есть. Но вот что?

- Откуда Дотов планирует взять эти деньги?

- Он уже разослал банкам письма с просьбой о помощи.

- И какова реакция банков?

- Как ни странно, в большинстве своем положительная.

- Ничего странного в этом нет. Они наверняка рассчитывают вернуть эти деньги. И плюс к этому получить определенные дивиденды. Что ж, придется их разочаровать.

- Хотелось бы, - неуверенно произнес Трущенко.

- Вы сомневаетесь в силе печатного слова? - Прокуроров снова рассмеялся. - Извините, я должен бежать.

- Последний вопрос, Роман Васильевич: откуда вам известен номер моего телефона? Этого телефона.

Прокуроров ответил с непонятной многозначительностью:

- У каждого из нас есть свои маленькие секреты. Не так ли, Андрей Дмитриевич?

Трущенко медленно опустил трубку и уставился прямо перед собой. Разумеется, секреты есть у каждого. Но, черт побери, что он этим хотел сказать?!

ГЛАВА 62. Вторник, 14 октября - 9 часов вечера.

Дотов одну за другой просмотрел бумаги, лежавшие в папке, и поднял на Радужинского вопросительный взгляд. Прочесть по его лицу, что он обо всем этом думает, было не возможно.

- Как это к вам попало?

Радужинский нервно поправил галстук.

- Не знаю, Герман Олегович. Полчаса назад я обнаружил эту папку у себя на столе.

- Что говорит по этому поводу ваш секретарь?

- Он понятия не имеет, кто и зачем ее там оставил.

- Так, - Дотов откинулся в кресле. - Что касается того, зачем ее у вас оставили, то ответ здесь более-менее очевиден. Меня больше интересует, кто это сделал? Если кто-то из врагов Трущенко или Прокуророва, то тогда почему эту папку не принесли прямо ко мне?

- Трудно сказать. Возможно, человек, который это сделал, хотел остаться в тени. К тому же, он не мог не понимать, что рано или поздно эти документы все равно попадут к вам.

- Но они могли попасть ко мне слишком поздно! А то и вообще не попасть. Ведь для Трущенко они представляют не меньший интерес, не так ли?

- Не думаете же вы, Герман Олегович, что я был способен передать эти бумаги Трущенко? - запинаясь, пробормотал Радужинский.

- Почему бы и нет?

- Потому что по отношению к вам это напоминало бы предательство! А я все-таки ваш человек.

Дотов пристально посмотрел на Радужинского и улыбнулся.

- Спасибо, Савелий Прохорович, спасибо! Поверьте, я ценю вашу искренность!

Радужинский покраснел. Только ли ему послышалось, или в голосе Дотова действительно прозвучала ирония?

- Думаю, эти материалы следует передать в прокуратуру. Там найдут, как ими распорядиться!

- Но, милый мой Савелий Прохорович! Вы, как юрист, должны понимать, что для возбуждения уголовного дела этого явно не достаточно! Да, здесь есть кое-какие документы, где Прокуроров фактически предстает в роли вымогателя, но доказать это будет очень и очень сложно. А другие факты лишь раскрывают его человеческую сущность.

- Я так не считаю. Всего этого вполне достаточно, чтобы привлечь его к уголовной ответственности!

- Давайте не будем дискутировать на эту тему! - раздраженно оборвал его Дотов. - Эта папка останется у меня. Ведь вы ее мне принесли, не так ли?

- Да, конечно, - Радужинский был разочарован. Он никак не ожидал подобной реакции со стороны своего шефа. Теперь он даже жалел, что сразу направился к нему. Возможно, Трущенко эти бумаги заинтересовали бы гораздо больше. Но, с другой стороны, Дотов вполне мог устроить ему проверку на лояльность. Придет - значит, свой человек, нет - значит, нет.

- Есть гораздо более простой и вместе с тем действенный способ, продолжал Дотов. - Мы передадим эти бумаги в прессу. Что скажете?

Радужинский едва не сказал, то, что он на самом деле думает: "Это безумие! Бумаги требуют тщательной проверки!". Но взгляд Дотова заставил его воздержаться от этого шага.

- По-моему, неплохая мысль, - пробормотал он.

Дотов улыбнулся.

- Вынужден вас поправить: это единственная правильная мысль!

Генерал-лейтенант Никоноров неспеша пересек комнату и остановился возле карты военной базы, затем, не глядя, ткнул в нее указкой.

- Основной удар мы нанесем по седьмому и четырнадцатому блоку. Отвлекающие удары - по КПП и казарме, после чего зажмем террористов в кольцо, и следующим ударом покончим с ними!

- Но в ответ они могут убить заложников! - заметил Пустырский.

- Заложников они могут убить в любом случае! - раздраженно возразил Никоноров. - Не сидеть же нам из-за этого сложа руки?

- Но ты забываешь о том, что все предыдущие удары террористы без труда предугадывали!

- А ты забываешь о том, что мы наконец-то избавились от общества этого паршивца! - Никоноров кивнул в сторону двери.