Власть тьмы

Малколм оставил играющих мальчишек и не спеша побрел мимо цветочных клумб. Он ступил под крону широко раскинувшегося вяза и обошел клумбу с поздними розами. Их красные лепестки в лунном свете казались почти черными. Сладкий запах ударил ему в нос. Но сквозь него пробивался еще один едва уловимый аромат. Малколм замер, протянув руку к одному из раскрывшихся цветков.

Этого не могло быть! И все же запах был хорошо ему знаком Неужели он ошибся? Еще не случалось такого, чтобы он забыл какой–нибудь запах!

Малколм принюхался, поворачиваясь во всех направлениях, чтобы узнать, откуда доносился аромат. Он не мог объяснить, каким образом она оказалась здесь. Да и не важно. Она здесь! Малколму так хотелось, чтобы чутье не обмануло его. Разве со дня их прощания в Риме он не спрашивал себя, увидятся ли они когда–нибудь вновь? Разве ночь за ночью он не продолжал тайно надеяться на новую встречу?

Вампир пошел за запахом, но скоро заметил, что идет не в том направлении. Оставленный ею запах стал немного слабее. Она вошла в зоопарк через калитку и немного постояла под этим деревом. Потом обошла здание с павильонами и двинулась дальше, пройдя по маленькому выгнутому мостику. Он медленно шел по следу. Неужели он сейчас увидит ее? Что ей сказать? Как исправить свою оплошность? Он не сделал ничего, чтобы спасти ее. Он молча наблюдал за тем, как Носферас вывели ее с дядей из комнаты и проводили до поезда, который должен был увезти ее неведомо куда. В Сибирь? А может быть, в Персию или Китай? Этого Малколм не знал. И все же сейчас она была здесь, в ночной прохладе парижского ботанического сада.

«У меня не было выбора, — сказал он себе. — Если бы Носферас узнали, что я с ней знаком и она мне нравится, они бы, чего доброго, сделали с ней что–то ужасное, дабы преподать урок мне и другим вампирам».

Станет ли она упрекать его? Или вовсе откажется разговаривать, пытаясь наказать своим презрением? Нет, на такое она не способна!

«Но почему же? — не унимался злобный голос в его голове. — Ты станешь угрожать ей? Выпьешь всю ее кровь, если она не послушается тебя? Заберешь у нее душу и жизнь?»

Нет, конечно нет. Он все объяснит ей и попросит прощения. И все же при мысли о девичьей крови Малколм судорожно сглотнул. Какой же вкусной должна быть кровь Латоны, если одно прикосновение ее губ было таким восхитительным!

Опьяненный этими мыслями Малколм обошел вокруг вольеров с попугаями, коршунами и другими хищными птицами и остановился как завороженный. Это была она. Без сомнения. Она пыталась открыть дверь здания, где содержались рептилии, от которых исходил тяжелый сладковатый запах. Малколм заметил, что в зоопарке появились еще двое мужчин, но это ничуть не обеспокоило его. Его мысли и ощущения были направлены только на Латону. Малколм взобрался на искусственную скалу, к которой были пристроены вольеры, и притаился на ее вершине.

Подперев голову руками, с мечтательной улыбкой на губах вампир наблюдал за девушкой, представляя, как они сейчас встретятся. Он думал, что сказать ей, какие слова подобрать для будущего разговора.

Латона огляделась и прошмыгнула к следующему зданию. Она подергала ручку двери, но та, судя по всему, была заперта. Девушка попыталась открыть следующую. Покусывая нижнюю губу, Малколм спрашивал себя, что она делает там, внизу, к тому же в столь позднее время. Для такой девушки, как она, это было очень странно. Но разве он впервые видел ее в подобной ситуации? Уже в Риме она привлекла его внимание своим необычным поведением. Его губы снова тронула невольная улыбка.

Внезапно Малколм заметил еще кое–что. Ее запах был таким неожиданным и пьянящим, что он больше ни на что не обращал внимания. Но сейчас он понял — здесь был еще один знакомый запах, запах ее дяди Кармело, охотника за вампирами из Рима! Разве он не поклялся никогда больше не приближаться к вампирам? Малколму оставалось лишь надеяться, что судьба благосклонна к ним с Латоной и ее дядя по–прежнему держит свое слово. Иначе Кармело не поздоровится. А значит, и Латоне тоже.