Власть тьмы

Хиндрик в отчаянии покачал головой.

— Дело не в этом, а в том, что вы всегда вмешиваетесь в чужие дела, подвергая себя опасности.

Алиса пренебрежительно махнула рукой.

— Могу тебя успокоить. Из надежного источника нам удалось узнать, что здесь, в отличие от Рима, не замешаны охотники на вампиров, которые мечтают пронзить наши сердца и отрубить нам головы. Господин Тибо случайно попался в ловушку, которая предназначалась совсем не для него.

— Что? — озадаченно уставился на нее Хиндрик. — Откуда вы можете знать об этом?

— Мы знаем об этом, потому что говорили с человеком, для которого предназначалась эта западня, — любезно разъяснила Алиса, наслаждаясь озадаченным выражением лица своего слуги.

— Ты разыгрываешь меня, — сказал Хиндрик.

Но когда даже Иви подтвердила сказанное Алисой, ему не оставалось ничего иного, кроме как поверить ей.

— Вы должны рассказать об этом господину Люсьену, — сказал Хиндрик растерянно. — Возможно, эти новости помогут ему в поисках брата.

— С удовольствием, — сказала Алиса и широко улыбнулась. — Мы всегда готовы помочь! Кстати, почему вы не пошли с нами? Впрочем, я не хочу сказать, что это меня огорчило, — добавила она, глядя на него обезоруживающе распахнутыми глазами.

— Мы пытались, — проворчал Хиндрик. — Но вскоре наткнулись на запертую решетку. Конечно же, мы могли спокойно выломать ее, но думаю, это не понравилось бы господину Люсьену. Поэтому мы повернули назад. Мы пытались пойти по нашему следу двумя другими путями, но эти катакомбы такие запутанные, что могут вывести тебя куда угодно, но только не туда, куда ты хотел попасть! Таким образом, нам оставалось лишь вернуться и ожидать вашего возвращения здесь.

— Ах, мы уже наслышаны о связке ключей, которую носит с собой каждый член семьи Пирас.

Естественно, Алису злило, что Пирас не снабдили наследников ключами от бесчисленных решеток и дверей подземелья; с другой стороны, связок не получили и их слуги, что теперь оказалось как нельзя кстати.

— Я попытался уговорить одного из членов их клана провести нас по подземелью, но оба оставшиеся здесь Пирас не проявили к этому ни малейшего интереса. Чего еще можно было от них ожидать? Тупые французы, — не скрывал своего гнева слуга.

— Хиндрик! Как ты можешь говорить такое? Не смей обзывать членов клана, у которого мы в гостях. Я не желаю слышать от тебя ничего подобного! — в ужасе воскликнула Алиса, но слуга не собирался ей уступать,

— Никто не может закрыть мне рот. Я говорю что хочу, и пусть каждый знает, что я невысокого мнения об этих французах!

— Я не узнаю тебя. Разве ты сам не говорил мне, как важно, чтобы кланы заключили мир и поддерживали друг друга, ведь только так можно обеспечить успешное существование академии. Что мы должны доверять представителям других кланом, чтобы научиться у них чему–нибудь новому.

— Конечно, и я не имею ничего против Лицана, Вирад и Носферас. Даже Дракас, если не брать во внимание их надменность, не так уж плохи. Их телепатические способности впечатляют, и вы станете сильнее и могущественнее, если они передадут вам свои знания. Но что вы делаете здесь? — спросил Хиндрик, с презрением показывая на окружающие их стены подземелья. — Какая вам от этого польза?

— Вероятно, нет другого клана, в гостях у которого мы смогли бы лучше научиться ориентированию, изучить больше средств и способов находить дорогу даже в самых негостеприимных местах.

Слуга с презрением сплюнул.

— Если присмотреться повнимательней, то Пирас еще более высокомерны, чем Дракас. У Дракас по крайней мере есть способности, которыми они могут по праву гордиться, они культурны и образованны. В то время как Пирас живут хуже пещерных животных. У них завышенная самооценка, как и у всех французов, считающих себя grande nation — великим народом. Они думают, что могут короновать собственного императора и поработить весь мир. Но, попытавшись заставить Пруссию отказаться от своих претензий на испанские земли, французы узнали о том, что они отнюдь не всемогущие. Они потерпели поражение не только в битве при Ватерлоо, но и во многих других сражениях. И тем самым получили по заслугам!

— Но перед этим Наполеон разгромил почти всю Европу и захватил все немецкие земли, — напомнила ему Алиса. — Он был великим полководцем и стратегом, этого ты не можешь отрицать. Он дошел до самой Москвы!

— И что произошло потом? Его армии пришлось голодать, только потому, что русские оказались хитрее. Как я уже говорил, французы переоценивают себя, и надменность рано или поздно погубит их!

— Разве надменность может погубить кого–то? — спросил Франц Леопольд, услышавший последние слова слуги. — Не о моей ли семье ты так доброжелательно отзываешься?

— Нет, он говорит о Пирас, — прояснила ситуацию Алиса.

— Что? Нас хотят лишить звания самого высокомерного и заносчивого клана?! — воскликнул Франц Леопольд в притворном ужасе.

— Похоже на то. Мы как раз обсуждали Наполеона, гордыня и тщеславие которого погубили его армию в России, — сообщила вампирша.

Хиндрик никак не мог успокоиться.