Властелин ее желаний

— Ты — потрясающий человек.

— Почему? Потому что хочу знать своих родителей?

— Нет, потому что не позволяешь ничему встать у тебя на пути.

Он допил кофе.

— Анджело считает, что глупо тратить столько сил и средств ради того, чтобы найти родителей. Как-то он сказал, что мне не суждено узнать их, что я должен смириться.

— Пусть, он не знает, что у тебя на душе. — Ее замечание показалось ему удивительно проницательным.

— Ты права. Я никогда не остановлюсь. Энцо поддерживает меня, в том числе финансово. Он хочет помочь.

— Очень благородно.

— Это так. Если я разыщу своих родителей и они будут жить неподалеку, я останусь здесь навсегда и продолжу работать в больнице. Но мои безуспешные поиски говорят об обратном, видимо, я родом откуда-то издалека.

— Но ты не знаешь этого наверняка!

— Это правда. Мне нужно, чтобы ты понимала главное: если я найду их, кто бы они ни были, где бы они ни жили, я сразу же отправлюсь за ними. Если они захотят знать меня, я оставлю эту работу и эту страну. Принимая это во внимание, я думаю, что нам не стоит продолжать отношения.

Она шумно вздохнула.

— Почему ты так думаешь? — Она отпрянула. Он говорил всерьез, она видела это в его глазах.

— Фауста, не смотри на меня так. Я не могу обещать тебе завтра. Меня может не быть здесь уже через месяц, или я останусь на год, два, пять лет. Каждый день я оплачиваю услуги сыщиков. Я живу одним днем и никому такого не пожелаю.

Она подалась к нему.

— Почему ты не можешь остаться здесь, со мной? Почему тебе так важно сразу сорваться с места и ехать в неизвестность? Если ты хочешь наверстать упущенное время с родителями, почему просто не навещать их так часто, как это потребуется? Ты можешь делать это, не переворачивая свою привычную жизнь с ног на голову, — возразила она. — И мою тоже…

Он ответил не сразу. Нико отпустил ее руку и поднялся.

— Идем, сядем в гостиной. Там мы сможем сесть удобнее и продолжить разговор.

Я должен объяснить, почему не хочу оставлять тебя в подвешенном состоянии. Такая жизнь невыносима, поверь, я знаю.

Фауста села на диван, и, к ее глубокому разочарованию, Нико выбрал стул напротив и поставил руки на колени. Этим вечером на нем были свободная темная футболка и джинсы, она не могла отвести от него глаз.

— Что еще я должна узнать?

— Я кое-что узнал о себе, когда проходил стажировку. Полгода я провел в отделении психиатрии, я выбрал его умышленно, чтобы лучше разобраться в первую очередь в себе.

— Понимаю, — пробормотала Фауста.

— Доктор Нери, руководитель отделения, много говорил со мной. Мы разбирали мою жизненную ситуацию. Он сказал, что искоренение первой эмоциональной привязанности ребенка внутри семьи может иметь катастрофические последствия. По его словам, то, что я вырос в приюте, в системе, лишенной родительской ласки, может повлиять на мои собственные отношения в будущем. Я могу быть не в состоянии как следует заботиться о своей собственной семье.

— Да, так может быть. — Фауста переживала за него.

— Приют, каким бы он ни был, не может оказать ребенку должного внимания и поддержки. Детей всегда больше, чем сотрудников, они часто меняются, даже в течение дня.

Она вздохнула:

— Ты расстроился, когда узнал, что умерли мать-настоятельница и доктор.

Нико кивнул.

— Такие учреждения, как церковный приют или детский дом, имеют свою собственную культуру. Зачастую она не предусматривает должной социализации. Ребенку из приюта, мне было трудно выстраивать отношения с другими детьми. Мне хотелось заботы и чувства защищенности, которого я был лишен.

— Почему ты отказался от усыновления? Дважды?

— Доктор сказал, что чувство утраты, пережитое в раннем возрасте, повлияло на мою способность доверять. Он сказал, что я оказался травмирован больше, чем обычный сирота, если так можно сказать… Я боялся чужих прикосновений.

— Мне были нужны родители. Они могли дать то, что не может дать никто другой. Я подрос и медленно научился испытывать нежность к Анджело и Энцо, но утрата родителей сделала меня более осторожным, я избегал привязываться к людям и принимать их доброту.

— Несмотря на то, что со временем Анджело и Энцо во многом заменили отца, я лишился всего слишком рано. Поэтому поиски родителей стали моей главной движущей силой. Доктор сказал, что у меня необычный случай.

Фауста боролась со слезами.

— Но что, если ты никогда не сможешь их найти? Что тогда?

— Что, если они мертвы, ты это хочешь спросить? — Нико произнес вслух ее мысли. — Доктор предупреждал меня об этом.

— Что именно он сказал?

— Что мне следует обратиться к психотерапевту, который поможет мне принять то, что я не получу ответы на свои вопросы, и начать наслаждаться своей жизнью.

Фауста не могла не согласиться, что это разумное решение.

— Тебе помогли?

— Нет, когда я приступил к своим обязанностям, у меня не стало на это времени. Я весь день в больнице. Я с радостью принял приглашение работать в Домодоссоле, потому что решил, что смогу найти здесь своих родителей.

Его взгляд скользил по ее лицу.