Властелин Колец

Мифрил!.. Предмет вожделения всех народов Среднеземья! Его можно чеканить, как медь, полировать до стеклянного блеска; гномы выплавляли из него металл легкий и удивительно твердый, как закаленная сталь. По красоте он напоминает серебро, но не тускнеет и не покрывается патиной. Эльфы всегда любили мифрил. Итильдин, которым сделана надпись на Воротах, чудесно врезан в камень также Морийским серебром — мифрилом. У Бильбо, кстати, была мифриловая кольчуга — дар Торина. Интересно, куда она девалась? Наверное, собирает пыль в Доме Сдачи в Мичел Делвинге…

— Что?! — воскликнул молчавший до сих пор Гимли. — Кольчуга из Морийского серебра? Это королевский подарок!

— Да, — сказал Гэндальв. — Я не говорил ему, но она стоит дороже, чем его Хоббитшир со всем, что в нем есть.

Фродо ничего не сказал, но просунул руку под куртку и потрогал кольчужные колечки. Он был ошеломлен. Носить под курткой ценность стоимостью целого Хоббитшира! Знал ли Бильбо, что подарил? Несомненно. Да, это был королевский подарок. Фродо мысленно покинул темные Копи и перенесся в Райвендел к Бильбо и в Торбу-в-Холме в те дни, когда Бильбо еще жил там. И так ему захотелось вернуться, подстригать газоны и бродить по полям среди цветов, чтобы никогда не знать про Морию, про мифрил, — и главное, про Кольцо!

* * *

Разговоры умолкли. Тишина была полной. Один за другим все уснули, и Фродо остался часовым. В невидимые во мраке двери из темных глубин, словно чье-то зловредное дыхание, проникал страх и сжимал его сердце. Руки у хоббита похолодели, на лбу выступил холодный пот. Он весь превратился в слух и два часа тщетно прислушивался, не в состоянии делать ничего другого. Но ничего не услышал — даже эха, даже шагов босых ног.

Его стража кончалась, когда ему вдруг показалось, что там, где был западный коридор, засветились два слабых огонька, как глаза. Он вздрогнул, потряс головой, всмотрелся — ничего. «Наверное, я начал засыпать в карауле, — подумал он. — Чуть-чуть сон не увидел». Он встал, принялся тереть глаза и опять смотреть в темноту. Так его и застал подошедший на смену Леголас.

Фродо пошел под стену, лег и почти сразу в самом деле заснул, но во сне ему казалось, что этот сон он уже видел, а сейчас смотрит продолжение — кто-то шепчется, и два бледных огонька медленно приближаются, все ближе… Он проснулся: из отдушины над восточной аркой прямо ему на лицо падал неяркий свет, северная арка тоже слабо освещалась, а рядом с ним тихо разговаривали друзья. Фродо приподнялся и сел.

— Доброе утро! — сказал Гэндальв. — Ибо наконец-то в самом деле утро. Как видите, я был прав. Мы уже в восточной части Мории. До конца дня надо найти Главные Ворота, выйти в долину Димрилла и увидеть Зеркальное озеро.

— Вот когда я порадуюсь, — сказал Гимли. — Теперь я видел великую Морию, но она стала темна и страшна, и мы не обнаружили следов моих соплеменников. Будто бы Балин не приходил сюда.

* * *

После завтрака Гэндальв решил немедленно продолжать путь.

— Мы все устали, — говорил он. — Но лучше отдохнем, когда выйдем отсюда. Наверное, никому не хочется оставаться в Мории еще на одну ночь.

— Конечно, нет! — сказал Боромир. — Куда пойдем? Вон в ту восточную арку?

— Возможно, — ответил Гэндальв. — Но я еще не могу сказать точно, где мы. Догадываюсь, что если мы шли в нужную сторону, значит, находимся выше и севернее Главных Ворот. Однако, найти к ним прямую дорогу может оказаться труднее, чем нам хочется. Может быть, надо идти именно в восточную арку, — давайте сначала осмотримся. Идемте к свету, посмотрим, откуда он проникает в северные двери, — если за ними есть окно, оно нам поможет. Хотя, возможно, там только световая отдушина.

Пройдя за магом под северную арку, они попали в широкий коридор. Чем дальше, тем света становилось больше. Вскоре они поняли, что он проникает в коридор из двери в его правой стене. Каменная дверь была полуоткрыта, перед ней было что-то вроде высокого тамбура с плоским потолком.

Под нажимом дверь повернулась на петлях — за ней оказался большой квадратный зал. Он был освещен довольно слабо, но путникам, долго пробывшим в полной темноте, показалось, что в нем ослепительно светло, и они зажмурились, войдя.

Пол покрывал толстый слой слежавшейся пыли, они приподнимали его подошвами, спотыкаясь о какие-то предметы и наступая на осколки. Свет шел из широкой отдушины в восточной стене напротив входа. Отдушина была пробита в камне слегка наискось, и через нее даже виднелся лоскутик голубого неба. Луч света падал прямо на белую плиту в середине зала, лежавшую на прямоугольном камне около двух локтей высотой.

— Похоже на гробницу, — тихо проговорил Фродо и склонился над плитой, чтобы лучше ее рассмотреть.

Им овладело странное нехорошее предчувствие. Гэндальв быстро подошел к плите и тоже нагнулся. На ней были четко вырезаны руны:

— Это руны Даэрона, ими пользовались в древней Мории, — сказал Гэндальв. — Надпись сделана на языке гномов и людей:

Балин сын Фундина

Повелитель Мории.

— Значит, он умер, — сказал Фродо. — Я боялся, что так и было.