Властелин Колец

— Глаза следопыта не подведут, — сказал Гимли. — Арагорн по пригнутому стебельку может правду узнать. Только тут все перемешалось. Мало надежды что-нибудь найти. Ночью точно было явление Сарумана, это злая сила. А вдруг он и сейчас за нами следит из Фангорна?

— Похоже на правду, — произнес Арагорн. — Но уверенности у меня нет. Я думаю о конях. Ты, Гимли, говоришь, что их ночью кто-то спугнул. А по-моему, было не так. Ты слышал, как они ржали, Леголас? Разве это было похоже на бегство со страху?

— Нет, — ответил эльф. — Я хорошо слышал. Если бы не ночь и не наш собственный страх, я бы сказал, что животные обрадовались. Такими голосами лошади встречают друга, которого давно не видели.

— Вот и мне так показалось, — сказал Арагорн. — Но если кони не вернутся, мы ничего не узнаем. Утро уже яркое, давайте еще раз осмотрим опушку, гадать будем потом. Начнем вот отсюда, с места, где мы отдыхали, а потом обшарим все вокруг, поднимемся к лесу. Сколько бы мы ни рассуждали про ночного гостя, главная задача у нас — найти хоббитов. Если им повезло и удалось бежать, они наверняка спрячутся в деревьях, чтобы их не увидели. Если отсюда до леса ничего не обнаружим, пойдем на место боя и последний раз пороемся в пепле. Хотя там немного найдешь, рохирримы хорошо потрудились.

* * *

Некоторое время все трое ползали по земле, ощупывая каждый камешек. Дерево над ними угрюмо шелестело обвисшей листвой под холодным восточным ветром. Арагорн постепенно отходил дальше, дошел до сторожевого кострища, потом поднялся на бугор, где была битва, направился с него в сторону реки. Вдруг он остановился и нагнулся так низко, что лицом почти уткнулся в землю. Потом громко позвал друзей, и они стремглав кинулись к нему.

— Наконец хоть что-то! — воскликнул скиталец, поднимая с земли кусок подсохшего золотистого листа, побуревшего от времени. — Это лист лориэнского мэллорна, а на нем крошки. И несколько крошек в траве. А там вон — перерезанная веревка!

— И нож, которым ее перерезали, — добавил Гимли, поднимая короткий зазубренный кинжал, вдавленный в землю каблуком. Ножны валялись неподалеку. — Оружие орка, — сказал гном, с отвращением рассматривая рукоять, конец которой был вырезан в форме косматой головы с косыми глазами и злобным оскалом.

— Вот это загадка! — произнес Леголас. — Связанный пленник скрывается и от орков, и от окружающих их всадников. Потом он сидит в открытом поле и перерезает веревку орчьим кинжалом. Как ему это удалось? Если у него были связаны ноги, то как он сюда дошел? А если руки, то как смог перерезать веревку? Если он был свободен, зачем вообще ее резать? Потом он тут сидел, довольный, и грыз лембасы. Даже не будь листика мэллорна, ясно, что это хоббит. А потом ему удалось сменить руки на крылья и с песенкой полететь под деревья! Теперь найти его легче легкого: надо лишь обзавестись крылышками!

— Здесь не обошлось без колдовства, — сказал Гимли. — Что надо было старику? Что ты об этом думаешь, Арагорн? Может, ты объяснишь все лучше Леголаса?

— Может быть, — ответил Арагорн, улыбаясь. — Тут есть еще следы, на которые он не обратил внимания. Я согласен, что это был точно хоббит и что у него либо руки, либо ноги должны были быть свободны до того, как он тут оказался. Предполагаю, что свободны были руки, потому что так отгадка упрощается, а по следам думаю, что его сюда принесли. В нескольких шагах отсюда — лужа орчьей крови. Потом тут глубокие оттиски копыт и явные следы того, что кого-то тащили волоком. Наверное, всадники убили этого орка, а его труп бросили в общий костер. Хоббита они не заметили. Ночью это, наверное, было, и плащ на нем эльфийский. Был он измученный, голодный, неудивительно, что когда перерезал веревки ножом убитого орка, остался передохнуть на этом месте и поел, чтобы восстановить силы, а потом уж пошел. Как хорошо, что у него в кармане оставались лембасы! Кстати, такая предусмотрительность тоже характерна для хоббита. Я говорю «хоббита», однако надеюсь, что их было двое, что Пипин и Мерри оба живы. Но доказательств пока нет.

— Как же ему удалось руки развязать? — спросил Гимли.