Властелин Колец: Две Крепости

— Смеагол, — произнес он, — я еще раз поверю тебе. Похоже, что я должен так поступить, и судьба предназначила мне от тебя получить помощь, а твоя судьба — помогать мне, тому, кого ты так долго преследовал, преследовал со злыми намерениями. До сих пор ты верно служил мне и правдиво сдержал свое обещание. Я говорю «правдиво» и именно это имею в виду, — добавил он, бросив взгляд на Сэма, — потому что с тех пор дважды мы были в твоей власти и ты не причинил нам вреда. И ты не пытался взять у меня то, что однажды увидел. Но предупреждаю тебя, Смеагол, ты в опасности.

— Да, да, хозяин, — сказал Голлум. — Ужасная опасность! Смеагол весь дрожит при мысли о ней, но он не убегает. Он должен помочь хорошему хозяину.

— Я имею в виду не ту опасность, которую мы все разделяем, — возразил Фродо. — Я имею в виду опасность для тебя одного. Ты дал обещание на том, что называешь сокровищем. Помни это! Сокровище удержит тебя. Но оно и попытается сбить тебя с верного пути. Ты уже сбит. Только что ты проговорился об этом. Отдай его назад Смеаголу, сказал ты. Никогда не повторяй этого! Не позволяй этой мысли расти в тебе. Ты никогда не получишь его назад. Но желание овладеть им может привести тебя к горькому концу. Ты никогда не получишь его. В самом крайнем случае я надену сокровище, прикажу тебе прыгнуть в огонь, и ты должен будешь повиноваться. А моя команда может быть и такой. Поэтому берегись, Смеагол!

Сэм смотрел на хозяина с одобрением, но и с удивлением: что-то в его лице и в голосе показалось ему совсем незнакомым… Раньше ему казалось, что доброта господина Фродо так велика, что может ослепить его самого. Конечно, вместе с тем он считал господина Фродо самым большим мудрецом в мире (лишь за возможным исключением старого господина Бильбо и Гэндальфа). Голлум тоже, лишь с тем изменением, что его знакомство с Фродо было непродолжительным, смешивал его доброту со слепотой. Во всяком случае, эта речь Фродо привела его в замешательство и испугала. Он распростерся на земле и не мог проговорить ничего вразумительного, за исключением слов: «Хороший хозяин».

Фродо терпеливо ждал некоторое время, потом снова заговорил, на этот раз менее строго:

— А теперь, Голлум или Смеагол, как тебе угодно, расскажи мне о другом пути. Покажи, дает ли он надежду, которая оправдала бы изменение моих планов. Я тороплюсь.

Но Голлум находился в жалком состоянии, слова Фродо совсем уничтожили его. Было очень трудно уловить что-либо вразумительное между его бесконечным хныканьем, завываньем, перерывами, во время которых какое-то время он стал поспокойнее, и Фродо постепенно понял, что, если путешественник пойдет по дороге, которая уводит к западу от Эфел-Дуата, он придет к перекрестку дорог в кольце темных деревьев. Правая дорога пойдет к Осгилиату и к мостам через Андуин, средняя — поведет на Юг.

— Мы никогда не ходили по этой дороге, — проговорил Голлум, — но говорят, она тянется на сотни лиг, пока не увидишь большую воду, которая никогда не успокаивается. Там очень много рыбы, и большие птицы едят эту рыбу, хорошие птицы. Но мы никогда не были там, увы, нет! У нас не было такой возможности. И там дальше обширные земли, но говорят, Желтое Лицо там очень горячее и на небе редко бывают облака, а люди там злые и у них черные лица. Мы не хотим видеть эту землю.

— Нет! — сказал Фродо. — Но не сбивайся с пути. Куда ведет третья дорога?

— О да, да, есть и третья дорога, — ответил Голлум. — Это левая дорога. Она поднимается и поднимается, пока не войдет в Тень. Когда она обогнет Черную скалу, вы увидите это, неожиданно увидите это над собой и захотите спрятаться.

— Увидим это? Что — это?

— Старую крепость, очень старую, а теперь очень ужасную. Когда Смеагол был молод, очень давно, мы часто слышали рассказы о Юге. О да, мы слышали много рассказов по вечерам, сидя на берегах Великой реки, в зарослях ив, когда Река тоже была моложе, Голлум, Голлум. — Он начал всхлипывать и бормотать, а хоббиты терпеливо ждали. — Рассказы с Юга, — продолжал наконец Голлум, — о высоких людях с сияющими глазами, у которых дома подобны каменным холмам, король которых увенчан серебряной короной, рассказы о белом дереве — удивительные рассказы. Они строили очень высокие башни, и одна башня была серебряно-белой, и в ней находился камень, подобный луне, и вокруг этой башни стояли высокие белые стены. Да, много было рассказов о Лунной башне.

— Должно быть, это Минас-Итил, построенный Исилдуром, сыном Эарендила, — сказал Фродо, — это Исилдур отрубил палец Врага.

— Да, у Него было лишь четыре пальца на Черной руке, но и этого достаточно, — сказал Голлум, содрогаясь. — И он ненавидел город Исилдура.

— А что он не ненавидит? — спросил Фродо. — Но какое отношение к нам имеет Лунная башня?