Властелин колец

Там принят был Эарендил,и арфы лад освоил он;он слышал сказы мудрецови слышал пенье стройное;его одели в белый лен,семь светочей[193] зажгли ему —и через Калакириан[194]послали в край неведомый,в страну, сокрытую от всех,в чертоги безвремянные,где лет сияющий потокне считан и не вымерен.Там, в Илмарине, на горе,где горний сокровенный Трон[195],перед Владыкой древних странколено преклоняет он;и слышит слово вечное,

реченное ему с высот,про Смертных, чей сокрыт удел,про Благородный Старший Род[196].И как во сне невиданном,виденья неотмирные,заказанные тем, кто жив,завороженный, видит он.

Тем временем его ладьяпреобразилась в гавани;зажглась эльфийским хрусталеми серебром украсилась;И был на мачте водруженживой огонь пылающий —то Сильмарил немеркнущий,в кромешной тьме сверкающий.И подарила Элберетбессмертные крыла ему,

стезю присновысокуюнавек она дала ему,дабы ладья не по морю,а по небу бессветномумеж солнцем и луной плыла,лия лучи бессмертные.От Вечносумеречных Горлампадой ясноликоюкрыла несут его корабльпрочь за Стену Великую.Он края мира досягнули развернул ладью свою —домой звездою ясноюнаправил он стезю свою.Шел над морями темными,невиданным горя огнем,над темнотой кромешною,

меж солнцем и грядущим днем.

Над Средьземельем путь верша,он слышит плач эльфийских жени видит слезы смертных дев,но к ним сойти не может он:не может — ибо дал обетзабыть о дольней гавани,и до скончанья Вечных Днейладья пребудет в плаванье.Поныне светит в небесахлампада светозарная,сияя в сумерках землинад утренними росами;поныне путь вершит ладьянад Средьземельем горестным,глядясь в морские зеркала,будя надежду новую.

Гори же, о Эарендил,о Светоносец Запада![197]Гори над сущими во мглеи возвещай грядущее!

Песня кончилась. Фродо открыл глаза и увидел Бильбо: тот сидел на своей табуреточке, окруженный слушателями, которые улыбались и хлопали в ладоши.

– А теперь сначала, — потребовал один из эльфов.

Бильбо встал и поклонился.

– Я польщен, Линдир, — сказал он, — но повторить все целиком — уволь! Я устал.

– Ты–то? — засмеялись эльфы. — Ты свои стихи читать никогда не устаешь. А что до твоей загадки, то мы не можем вот так, сразу, отличить, где твои стихи, а где — Дунадана. Ты задал слишком сложный вопрос!

– Что?! — вскричал Бильбо. — Не можете отличить, где я, а где — Дунадан?

– Не так–то просто понять, в чем разница между двумя смертными, — развел руками эльф.

– Чепуха, Линдир, — разгорячился Бильбо. — Если тебе человека от хоббита не отличить, то я, видно, тебя переоценивал. Да это все равно что бобы путать с яблоками!

– Может, и так. Овцы тоже друг другу кажутся разными, — засмеялся Линдир, — и пастухам удается их как–то различать. Но мы, эльфы, в смертных не разбираемся. У нас другие дела.

– Ну ладно, не стану спорить, — махнул рукой Бильбо. — Сегодня столько музыки и песен, что меня совсем разморило. Хочешь — отгадывай мою загадку, хочешь — нет, а я пошел.

Он встал и направился к Фродо.

– Ну, вот и все, — поделился он, понизив голос. — Вышло даже лучше, чем я ожидал. Не так–то часто меня просят спеть еще раз! А ты понял, где мои стихи, а где — его?

– Я и пытаться не стану. Мне ни за что не отличить, кто где, — улыбнулся Фродо.