Властелин колец

– Зачем же? — откликнулся Халдир. — У нас есть еще два мотка. Одну веревку мы натянем на уровне плеч, другую — на уровне пояса, и чужеземцы легко перейдут — если, конечно, будут соблюдать осторожность.

Когда переправа была наведена, все один за другим перешли на тот берег — одни медленно, с опаской, другие — более смело. Из хоббитов отличился Пиппин: он прошествовал по веревке увереннее всех и придерживался только одной рукой — но и он не мог смотреть вниз и шел, впившись глазами в противоположный берег. Сэм, наоборот, судорожно вцепился в ненадежные перила и еле полз, не отрывая подошв от веревки и поглядывая на стремительно несущуюся прозрачную воду, так, словно внизу разверзлась горная пропасть.

Спрыгнув на землю, он облегченно вздохнул:

– Век живи — век учись! Верно говорил мой Старикан. Он, правда, имел в виду садоводство, а не что другое. Чего он не подозревал — так это что мне придется спать в гнездах и бегать по веревкам, словно я не хоббит, а паук! Таких штучек даже мой дядя Энди не откалывал!

Когда весь Отряд переправился, эльфы отвязали веревки и две из них смотали. Румил, оставшийся на том берегу, забрал третью, махнул рукой на прощание и, с мотком на плече, отправился назад, на свой пост у Нимродэли.

– Вы ступили на землю Наита Лориэнского, друзья, — объявил Халдир. — Мы иногда называем ее Клин, так как она подобна острому клину, вбитому между Великим Андуином и Серебряной. А некоторые любят сравнивать ее с наконечником копья… Чужестранцам тайны заповедного Наита заказаны. Поистине, мало кто удостаивался чести ступить на этот берег! А теперь, по нашему уговору, я завяжу глаза гному Гимли. Остальные пока могут идти так — во всяком случае до Эгладила, древесного города у слияния рек. Там наши жилища.

Гимли принял слова Халдира без восторга.

– Со мной уговора не было, — сказал он мрачно. — Я не случайный бродяга и не пленник, чтобы идти с повязкой на глазах. И я не соглядатай. Мое племя никогда не имело дела ни с кем из Вражьих слуг. Мы не сотворили никакого зла эльфам. Я такой же предатель, как Леголас или любой другой из нашего Отряда!

– Не сомневаюсь, — осторожно сказал Халдир. — Но таков закон, а я над законом не властен. Я и так много на себя взял, дав тебе переправиться!

Но гнома было не так–то просто переупрямить. Он расставил ноги, встал поустойчивее и положил ладонь на рукоять топора.

– Я пойду вперед только с открытыми глазами, — заявил он. — А если мне не разрешат, я вернусь к себе, в свою страну, хотя бы мне и грозила гибель на пути. В Королевстве Даина никто не заподозрит меня в двуличии!

Халдир посуровел.

– Вернуться ты уже не можешь[271], — сказал он, сдвинув брови. — Всякий, кто ступил на эту землю, должен предстать перед Владыкой и Владычицей. Отпустить пришельца или задержать его — решают они. А если ты все же попробуешь переправиться — знай, что вдоль реки расставлены часовые. Они пристрелят тебя прежде, чем ты их заметишь.

Гимли выхватил топорик. Халдир и его спутники натянули луки.

– Ох уж эта мне гномья жестоковыйность! — пробормотал Леголас.

– Ну, ну, полегче, — вмешался Арагорн. — Пока я — ваш вожатый, вы будете делать то, что скажу я. Разве справедливо выделять гнома из остальных членов Отряда? Да еще так грубо? Мы все завяжем себе глаза, и Леголас в том числе. Вряд ли это скрасит нам дорогу, но так будет лучше.

Гимли внезапно расхохотался.

– Хороши же мы будем! И что? Халдир поведет нас на веревочке, как собаки водят слепых? Послушайте, мне для полного счастья хватит и одного Леголаса! Завяжите глаза мне и ему — и дело с концом!

– Я — эльф, а мы в эльфийском лесу! — вскипел в свой черед Леголас.

– «Ох уж эта мне эльфийская жестоковыйность!» Так, Леголас? — нахмурился Арагорн. — Нет уж! Пусть между нами не делают никаких различий. Завязывай нам глаза, Халдир!

– Я потребую возмещения за каждую шишку и каждый сбитый палец, — провозгласил Гимли, когда ему надевали повязку.

– Тебе не придется требовать возмещения, — возразил Халдир. — Вы останетесь довольны. Тропы у нас прямые и ровные.

– Увы безумию наших дней! — поморщился Леголас. — Все мы — враги одного Врага, но я почему–то должен идти по эльфийскому лесу с повязкой на глазах! А в лесу этом светит веселое солнышко и листья блестят, как золото!