Вляпалась!

В итоге на меня смотрели с открытой неприязнью. Не сказать, что меня это напрягало. Про «чудаковатую россиянку» ходили разнообразные слухи, один другого краше. Мне приписывали полчища любовников, познания в тёмной магии, ну и, конечно, принцессу одурманила тоже я.

В общем, прислужник всячески выгораживал себя, пока я шныряла по комнатам и изображала сыщика. Получалось плохо. Мой энтузиазм почти пропал, когда невдалеке от купальни кто-то взвизгнул.

— Слышите?

— Не-а, — меланхолично ответил прислужник.

Неопознанное существо взяло ноту повыше. Такую, что по коже побежали мурашки.

— А теперь?

Мой спутник покачал головой, при этом лицо его выражало крайнюю степень уныния. Тяжело вздохнув, я рванула к купальне. Выложенная из мозаичных плит бирюзового цвета, пахнущая ароматными маслами, та давно завораживала меня. Бассейн тянулся во всё пространство огромного зала, за ним находилась банная зона с парной. Своды поддерживали мраморные колонны, увенчанные узорной капителью. Из фонтана в виде гигантской рыбы, била струя воды.

Купальня пустовала — долгим омовениям предпочитали «современные» душевые системы, но дань традициям сохранили, воду обновляли и знатных гостей периодически приглашали на праздничные купания.

В воздухе у колонны, в полуметре над уровнем пола, застыло желеобразное нечто бледно-молочного цвета. Без глаз, рта и любых других отверстий, оно радостно завопило, увидев меня, и двинулось в нашу сторону.

— Это что?.. — протянула я, выпучившись на субстанцию.

— Купальня, — ответил прислужник голосом человека, которому приходится иметь дело с полной идиоткой.

— Ага, а это что?! — Я ткнула пальцем на подплывающее существо, которое физиологически не могло орать, но вопило как резаное. Звуки издавало оно всё целиком.

— Колонна, — ласково ответил прислужник.

Тем временем субстанция остановилась передо мной и примолкла. Отлично, теперь у меня есть личное истеричное желе, которое, вдобавок, никто, кроме меня, не видит. Вроде злых помыслов у него не было, наоборот — подозрительная покорность.

— Спасибо, свободны, — пробормотала прислужнику, и тот даже не стал спрашивать причин перемены моего настроения, просто взял и ушел.

Я оглянулась на молчаливое создание — то стыдливо колыхалось в метре от меня — и отправилась на поиски принцессы. Пусть она либо покрутит пальцем у виска, либо успокоит меня, мол, амебообразные галлюцинации вполне нормальны и очевидны для всех в этом мире.

2.

Принцесса обнаружилась в собственной опочивальне. На балконе, закинув обе ноги на ажурный парапет, она рисовала пейзаж. По холсту уже расплылась небесная синева и бесконечный изумруд лесов. Девушка выглядела очень сосредоточенной, она даже не обратила внимания на вторжение в свои покои. Я прошествовала по бесконечной спальне, оформленной в бело-розовых тонах, и встала за спиной принцессы.

— Привет.

— Утро доброе, да? — понимающе откликнулась та. — Мне доложили о твоих неформальных отношениях с Демьяном. Вы занимались чем-то необычным?

Сложно подобрать слово, которое описало бы вчерашний вечер точнее. Необычно. Я отвела взгляд, предпочитая не упоминать о попытке изнасилования, выпитом коньяке и скучном контракте. Ах да, ещё о том, что господин долины Роз попросту пудрил мне мозги. Так себе любовная история получается.

— Боюсь, описывать нечего — у нас сугубо деловые отношения. Вик, побудь гуглом?

— Кем? — заинтересовалась принцесса, прикусив кончик кисточки.

Правая щека её была измазана акварелью, краска обнаружилась даже в волосах.

— Моей поисковой системой. Итак, симптомы: я вижу привидение, которое периодически орет.

— Когда ты его видела?

Я покосилась на желе, которое никуда не делось, разве что подозрительно умолкло.

— Да вот прямо сейчас. Последние десять минут мы существуем вместе. Оно бесформенное, бестелесное, но каким-то местом умудряется кричать.

Виктория вначале растянула губы в улыбке, чтобы натянуто рассмеяться над моей несмешной шуткой, но после передумала. Её брови сошлись на переносице, кривые зубы закусили нижнюю губу.

— Клянешься, что видишь? — спросила она с ребяческой интонацией.

Я молча обвела существо руками. То радостно поплыло ко мне, колеблясь и постанывая то почти бесшумно, то на пределе возможностей. Пришлось шикнуть на привидение так, будто бы оно было дворовой кошкой. Виктория задумчиво уставилась сквозь меня и протянула:

— М-да, любопытно. Полин, как бы тебе объяснить попроще. Это глоссы. Иными словами, застрявшие души. Они безобидны, разве что излишне настойчивы. Только вот видят их не все, а те, у кого особая искра. К этим-то бедолагам и привязываются глоссы.

— О, то есть я всё-таки маг?!

— Не совсем, — качнула тыквообразной головой принцесса. — Таких людей в простонародье называют загонщиками. Ты знаешь что-нибудь про искру?

Только то, что пообещала отдать её за неисполнение контракта, который, впрочем, так и не успела подписать. Может, не поздно отказаться? С другой стороны, а оно мне надо, видеть каких-то чудиков? Отдам искру, и дело с концом. Пусть это сверхъестественное желе орет на кого-нибудь другого.