Вместе

– Гребаные контролеры! – выкрикнул Уэс. – И они еще требуют чипировать собаку!

Причинно-следственная связь хромала, но Дилейни знала, что сейчас у Уэса в голове оформляется своя версия произошедшего. Урагану запретили бегать по пляжу, поэтому пришлось гулять с ним по усыпанному стеклом тротуару, и осколок распорол ему лапу.

Пытаясь успокоиться, Дилейни хотела открыть окно и увидела на подоконнике, среди аляповатых глиняных фигурок Уэса, гладкий черный пластмассовый шар, утыканный крошечными отверстиями.

– Что это такое? – крикнула она.

Но она знала, что это такое. Это была умная колонка – один из продуктов “Вместе” под названием “Внемли”. Она взяла колонку и вернулась в ванную. Ураган посмотрел на нее с несчастным видом.

– Это то, что я думаю? Где ты это взял?

– Она не включена, – сказал Уэс и устало вздохнул. – Так и знал, что тебе не понравится. Они прислали вчера. Я думал, ты уже видела.

Дилейни ощутила, как к горлу подкатывает тошнота. Она поднесла колонку к глазам, потрясла ее – сама не зная зачем.

– Откуда ты знаешь, что она не включена?

– Потому что из нас двоих только я досконально разбираюсь в этих устройствах. Можно я помогу моей собаке? Тебе не все ли равно? Она даже не заряжена. Там нет аккумулятора, и я не включал ее в розетку. Мне просто нравится, как она выглядит. Не надо ее трясти. И…

Дилейни потянулась к окошку над унитазом, открыла его и швырнула шар за соседский забор.

– Господи, Дилейни!

Она никогда еще не делала ничего настолько импульсивного. Но мысль, что устройство записывает все их разговоры, что ее миссия провалится, не начавшись, что ее болван-сообщник притащил в дом шпионский гаджет, окончательно выбила почву из-под ног. Ни слова не говоря, Дилейни ушла в свою комнату.

Телефон звякнул. Это был опрос от “Окружающей Среды” – по всей видимости, некоей частной версии Департамента парков и зон отдыха. Она еще не слышала об этой организации. “Пожалуйста, оцените ваше недавнее взаимодействие с нами!” Вариантов ответа было пять – от счастливой желтой рожицы до красной со злобно прищуренными глазами. Она послала счастливую рожицу – разве у нее был выбор.

***

Через какое-то время Уэс постучал в дверь и встал на пороге. Изо рта у него торчала белая палочка от леденца.

– Прости, – сказал он. Палочка запрыгала. – Ты, конечно, чокнутая, но я понимаю, что тебя так выбесило. Бросаться вещами глупо, но мне стоило сказать тебе раньше.

– Можешь хотя бы убрать это, когда разговариваешь?

Он вытащил изо рта леденец и печально посмотрел на него, как будто извиняясь за то, что извлек его из уютного пристанища.

– Я должен был рассказать тебе, как только они со мной связались. Я знаю. И я понимаю, что это может нарушить твои планы. Но я хочу попытаться понять, что у них на уме. Это же разумно, нет?

– Ты не сможешь работать под кайфом.

Он засунул леденец в рот.

– Дилейни, я прекрасно знаю. – Прозвучало невнятно, словно он был под кайфом прямо сейчас.

– Никаких таблеток, никаких спреев. Ничего.

– Я знаю. Знаю, что они делают тесты, и…

– Нет, – сказала она, – они не делают тесты. Они знают все, что происходит в твоем организме в каждую долбаную секунду. Ты что, не читал? Только при этом условии человек получает их страховку.

– Зато они разрешают животных. – Уэс воздел пустую палочку, точно игрушечный скипетр. – Буду брать с собой Урагана. Пусть дрыхнет у моих ног.

– Я не могу тебя остановить, – сказала Дилейни, пытаясь придумать хоть один способ сделать это.

– И еще Пиа порадовалась. Говорит, что очень мной гордится. Представляешь? Кажется, она ни разу в жизни такого не говорила.

– Поверить не могу, – проворчала Дилейни.

Уэс с хрустом дожевывал остатки леденца. Дилейни никогда не видела его настолько довольным собой.

– Кто знает, – сказал он, – может, они больше и не свяжутся со мной.

Дилейни была уверена, что это не так. “Вместе” всегда и все доводит до конца.

11

Спортсмену, умирающему молодым

Но они не связались с Уэсом ни в среду, ни в четверг. Дилейни была на работе, оцифровала и отправила на переработку сотни семейных реликвий, картин маслом, научных проектов из средней школы и примерно 12 000 фотографий, после чего разослала клиентам по всему миру их виртуальные версии с короткими и часто неправильными подписями, сделанными бесчувственной системой. Работа была однообразной, но не совсем монотонной, так что создавался своего рода гипнотический эффект, который успокаивал. А Винни по-прежнему не закрывала рта.

На экране ее компьютера была открыта мозаика окошек – Дилейни насчитала как минимум 32. Три камеры детей Винни, еще около десятка – картинки из их школьных классов, еще шесть – камеры мужа и его рабочее место, не меньше дюжины – камеры наблюдения в ее доме, в доме родителей и в доме престарелых, где жил какой-то пожилой родственник. В каждую секунду Винни знала, где находятся дети, муж и родители и чем они занимаются. Если кто-то делал что-то необычное, ИИ помечал это, и она могла пересмотреть запись, чтобы решить, достойно ли это ее внимания или вмешательства.