Вне подозрений

— Спокойной ночи, Анна. — Дэниэлс поцеловал ей руку, когда шофер открыл заднюю дверцу и выпустил его. Она проследила, как он подошел к ступеням, встал вполоборота и помахал ей рукой.

Она задрожала, когда машина отъехала от его дома. И, вернувшись к себе в квартиру, поблагодарила шофера, любезно пояснив, что ему незачем провожать ее до двери. Анна нашарила в кармане свой ключ, но Лангтон открыл ей дверь.

— Как все прошло? — поинтересовался он.

Анна опустилась на диван и сбросила туфли. В кресле лежали чашки из-под кофе и недоеденные сандвичи. Даже газета валялась на полу, разорванная в клочья и усыпанная пеплом.

— Что-нибудь удалось выяснить?

— Не слишком много.

Он негромко, сквозь зубы выругался.

— Как вы доехали? Вы там что-то засиделись. Уже поздно.

Она покачала головой и не смогла произнести ни слова. Лангтон понял, что она расстроилась, но он весь вечер, до ночи, ждал информации, а сверхурочное время стоило куда как дорого.

— В чем дело, Трэвис? Он полез к вам в машине?

Она заплакала и открыла сумочку, чтобы достать носовой платок, но перебрала все вещи, которые впопыхах сложила туда после осмотра Дэниэлса.

— Папины запонки! — в отчаянии воскликнула Анна. — Они лежали в кармашке, застегнутом на «молнию».

Лангтон удивленно посмотрел на нее. С новой прической и залитым слезами лицом она выглядела лет на десять старше.

— Ш-ш… успокойтесь, все в порядке. И вы в безопасности.

Он знал, что ему не следовало этого делать, но подсел к ней и приобнял за плечи. Анна не сдержалась и опять зарыдала.

— Ш-ш… Вдохните поглубже и постарайтесь расслабиться. А затем ступайте умойтесь и ложитесь спать.

Анна отшатнулась от него.

— Перестаньте говорить, что мне делать. Оставьте меня в покое.

Лангтон тяжело вздохнул.

— Отлично. Так я и поступлю. Но завтра мне будет нужен ваш отчет, Трэвис!

Она вытерла слезы тыльной стороной ладони.

— Скажите мне лишь одно. Это он?

Она чихнула.

— Это он?

— Я не знаю.

Лангтон поглядел ей вслед, когда она отправилась в спальню.

— Что же, черт возьми, кошмар да и только, — пробормотал он.

Она прикрыла голову подушкой и дала волю слезам.

Итак, она провалила задание. Хуже того, позволила эмоциям взять верх над логикой. И обнаружила, что ей нравится Алан Дэниэлс, его нежный поцелуй до сих пор словно трепетал на ее губах. Это чувство смущало и тревожило ее. Сможет ли она через несколько часов посмотреть в лицо кому-нибудь из коллег в ситуационной?

ГЛАВА XV

Лангтон прислушался, лежа на диване. Его разбудил странный скрипучий звук на кухне. Он натянул брюки и открыл дверь. Это была Анна, накинувшая кимоно. Она что-то записывала в блокнот и, казалось, не слышала стука ножек табуретки о выложенный плиткой пол.

Анна с ужасом отодвинула табуретку.

— Черт побери, что вы здесь делаете?

— Сейчас шесть часов утра, — запинаясь, проговорил он. — Простите, что перепугал вас своим появлением. Но до меня донесся шум.

Она плотнее закуталась в кимоно и растерянно пояснила:

— Я просто набрасывала заметки для отчета. Не могла больше спать и хотела все вспомнить.

— Не желаете выпить кофе?

Анна прикрыла рукой заметки.

— Да, пожалуйста, там есть свежесмолотый.

— Ну, как, вы немного протрезвели?

— Нет, не протрезвела! — рассердилась она.

— Вы нашли запонки?

— Нет. Я позвоню в ресторан. Но, может быть, я уронила их в машине.

Лангтон налил две чашки черного кофе и поставил одну перед ней. Он заглянул ей в блокнот.

— Вы не собираетесь мне рассказать?

— Нет, я дождусь брифинга.

— О’кей. Кстати, Майкл Паркс придет к нам, чтобы выяснить, как вы управились с Дэниэлсом.

Анна снова завернулась в кимоно.

— Я пойду приму душ. А вы не собираетесь помыться?

— Нет. Я потерплю до возвращения.

Она заколебалась.

— Не лучше ли нам отправиться вместе, прямо с утра?

Он улыбнулся.

— Трэвис, вы предлагаете мне принять с вами душ?

— Очень остроумно!

— Я имел в виду, что вымоюсь вечером у себя дома.

— Отлично, отлично.

Когда в ванной раздался плеск льющейся воды, он взял ее записную книжку и принялся читать страницу за страницей, исписанные ее аккуратным мелким почерком. И сердце, похоже, ушло в пятки. Скоро на него обрушится целый залп проклятий.

Он кончил читать к тому времени, когда Анна, одетая и подкрасившаяся, вышла из спальни. Ему бросилось в глаза ее по-прежнему печальное выражение лица.

— Вас все еще огорчают отцовские запонки?

— Я вспомнила, как Дэниэлс вынимал вещи у меня из сумочки. Может быть, он уронил их на пол.

Лангтон примостился на ручке кресла с кофейной чашкой в руке.

— Я хранила их в этой сумочке. Вы, наверное, решили, что это глупо, но я взяла с собой любимую мамину сумочку и любимые запонки отца.

— О…

Она замялась.

— Мой отец…

— Он был отличный малый.

— А вы были знакомы с моей матерью?

— Я встречал ее несколько раз. Очень давно. Нет, не могу сказать, что мы были знакомы.

— Я хочу вам кое-что показать. Это письмо. — Анна вернулась к нему с развернутым письмом. — Вы его прочтете?

— Конечно, — ответил он и взял его.

— Вы знаете, о чем в нем намеком говорил папа? А то я не поняла.

Лангтон глубоко вздохнул и отдал ей письмо. Анна сложила его.

— Разве он вам не рассказывал?

— О чем?