Вне подозрений

Последней Марлу видела вечером официантка из клуба «Блюз» на Сансет, и, судя по ее показаниям, проститутка покинула клуб вдребезги пьяной и едва держалась на ногах. Никаких свидетелей, встречавшихся с Марлой после ее ухода из клуба, не нашлось или они побоялись заявить в полицию. Лангтону дали номер телефона официантки, и он ей позвонил, но услышал лишь запись автоответчика.

Труп Марлы обнаружили в глухом уголке графства Орандж, где обычно собирались наркоманы. Подобно всем другим жертвам, она лежала лицом вниз со связанными руками, удушенная своими колготками. Остаток утра Лангтон и Анна провели в поездке, а когда добрались до отделения полиции графства Орандж, у них ушло еще несколько часов на знакомство с досье и просмотр фотографий убитой женщины. Они покинули отделение лишь в четыре часа дня. И на обратном пути специально проехали по Сансет, мимо клуба «Блюз», остановившись у комплекса телестудии Си-Би-Эс в Сенчури сити.

Чернокожая регистраторша набрала номер внутреннего телефона остро заточенным карандашом. Анна обратила внимание на ее длиннющие накладные ногти, таких она еще ни разу в жизни не видела, они даже загибались, словно уголки игральных карт. А ее волосы были заплетены во множество косичек с разноцветными бусами, которые соприкасались и позвякивали всякий раз, как она поднимала голову.

— Да-да, я сейчас передам детективу Джеймсу Лангтону и Анне Трэвис. Они здесь, в регистрационной. — Девушка выслушала, что ей сказали, и обратилась к ним: — Вам нужно подняться на четырнадцатый этаж. Вас там кто-то ждет.

— Спасибо, — поблагодарила Анна.

Они сели в лифт и вышли на четырнадцатом этаже, сразу оказавшись в просторном холле. К ним приблизился худенький молодой человек с лицом, усеянным прыщами, и в круглых очках. Он подал руку Анне и осведомился:

— Вы детектив Лангтон?

— Нет.

— Это детектив-сержант Трэвис, — язвительно пояснил Лангтон. — А я главный инспектор Лангтон.

Они проследовали за молодым человеком по узким коридорам между рядами столов и наконец добрались до служебных кабинетов. Из них доносились телефонные звонки и актерские голоса с экранов видеомагнитофонов, создававшие впечатление мощной звуковой волны.

Прыщавый молодой человек остановился у двери последнего кабинета и, заикаясь, назвал их имена. Человек, находившийся в кабинете, с кем-то беседовал по телефону, и им пришлось подождать, невольно подслушав обрывок разговора.

— И сколько она хочет? За что? Ты, должно быть, шутишь. Мы никак не можем себе позволить, разве только если поохотимся в Румынии и сумеем отстреляться. Я уверен, что это она, но собираюсь к тебе вернуться. Да-да, я знаю, она только что усыновила мальчика. Мы договоримся, и нянька у нее будет, пусть поселит ее в своем гребаном доме и поможет вести хозяйство, если ей так хочется, но цена нас не устраивает. Мы с нею не согласны. Да, ты права, ты права.

Они заметили, как говоривший взмахнул рукой и пригласил их в кабинет. Когда Лангтон с Анной шагнули из коридора к двери, Майк Маллинс попрощался со своей собеседницей:

— И я тоже тебя люблю, беби. Возвращайся ко мне. Отлично, благодарю.

Он повесил трубку и встал из-за стола.

В комнате от пола до потолка громоздились ряды видеопленок и сценариев, а на большом дубовом столе стояла колоссальная декоративная орхидея — единственное украшение кабинета. Невысокий, с выгоревшими на солнце, спутанными волосами и сверкающими белоснежными зубами, Майк Маллинс был одет с артистической небрежностью — в цветастую рубашку, завязанную узлом на животе, и светло-голубые джинсы.

— Хорошо. Что вы предпочитаете: воду, сок или еще что-нибудь?

— Спасибо, нам ничего не надо, — вежливо отказался Лангтон.

— Садитесь, пожалуйста.

Они уселись на мягкую коричневую кожаную тахту. Маллинс отдал сценарий подоспевшему помощнику.

— Мне нужны четыре копии, и только на белой чистой бумаге.

Затем Маллинс стремительно обогнул стол.

— Простите, я не могу припомнить, по какому делу вы сюда явились?

— В прошлом году вы снимали телефильм. Он назывался «Вне системы», — ответил Лангтон.

— О господи, да. И что же?

— В нем участвовал актер Алан Дэниэлс. Восходящая звезда. Он играл главную роль.

— Неужели? — переспросил Маллинс, крепко сжав руки. — Честно признаться, не припоминаю. Совсем вылетело из головы. — Он наморщил лоб. — Да, он, кажется, снимался. Если я не ошибаюсь, он англичанин.

— Да, это он.

Маллинс повернулся к компьютеру, включил его и щелкнул «мышью», продолжая бормотать что-то себе под нос. Затем пододвинулся поближе и уставился на монитор.

— Ну конечно, я знаю, о ком идет речь. Да, Алан Дэниэлс. Но роль у него была отнюдь не главная. Да-да, я его вспомнил. К сожалению, сейчас я не смог занять его в новом фильме.

— У вас сохранились документы о натурных съемках с его участием?

Маллинс поджал губы и опять защелкал «мышью».

— Вот он, весь бюджет фильма.

— А есть ли у вас расписание съемок Дэниэлса?

Маллинс в очередной раз пощелкал «мышью» и покачал головой.