Вне времени

такая жизнь, она бы точно не выросла во Флориде. Она бы никогда не узнала Гризза. Она

бы никогда не узнала Томми. Не родились бы ее дети.

Нелегко оказалось прочитать письмо Делии, и все же было в нем и что-то

освобождающее. Она немного разозлилась, когда поняла, что кто-то хранил эту Библию в

течение многих лет. Делия умерла в восьмидесятом. Почему его только сейчас ей отдали?

И конверт адресован только на ее имя в банде. Какой в этом смысл?

Нет. Никакого. Она была уверена в этом. Возможно, о нем просто забыли. Это не

имеет значения теперь, так или иначе. Ничего из этого на самом деле. Ничего.

Она глубоко вздохнула и вспомнила, зачем приехала к подруге. Теперь она

займется уборкой гаража. Она передала письмо Картер и попросила прочесть ее самой.

Она вытерла слезы тыльной стороной ладони и улыбнулась.

— Я собираюсь заняться гаражом. И готова начать все заново.

Картер подняла глаза от письма и улыбнулась ей.

— Я могу прийти помочь тебе.

— Нет. Я сделаю это сама.

Она прошла широкими уверенными шагами в сторону гаража, пытаясь

игнорировать боль в груди. Боль жизни, которую она не знала, не узнает, но почему-то все

еще оплакивает. Ты добилась прогресса, Джинни. Не разваливайся сейчас. Ты должна

радоваться, что узнала правду. Узнала, что Делия сожалела о тебе. Однако Джинни не

могла отрицать, что больно оказалось в исповеди Делии не прочитать, что та любила ее.

Она открыла дверь ключом, который положила обратно под керамическую

лягушку. Вошла и включила свет, затем нажала кнопку, чтобы открыть все три

автоматических двери гаража. Направляясь к мотоциклам, она смотрела вниз.

Улыбнулась, почувствовав дуновение свежего воздуха из недавно открытых дверей. Она

полезла в задний карман за голубой банданой и остановилась как вкопанная.

Любимый байк Гризза исчез.

Джинни держала бандану в руке и смотрела на то место, где лежала на земле и

плакала более чем месяц назад. Затем она подняла глаза и вышла из гаража, внимательно

всматриваясь в пространство участка. Она посмотрела на бандану в руке. И вспомнила, как несколько лет назад Гризз попал в окружную тюрьму.

— Если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, — сказал он тогда. — Я имею

ввиду, черт возьми, что угодно, и Гранта не будет рядом, ты поднимешь волосы в один из

тех высоких конских хвостов, которые тебе нравится носить, и обернешь мою бандану

вокруг него. Ты слышишь меня? Ты носишь мою бандану, и может потребоваться день

или два, но ты получишь любую помощь, в которой нуждаешься. Ты понимаешь меня?

Теперь она поняла. Она поняла, что он имел в виду. Но как? Кто? Кто получил бы

сигнал, что он ей нужен и переслал сообщение Гриззу в тюрьму? Кто следил за ней, если

это был не Томми?

Краем глаза она заметила какое-то движение и быстро взглянула на крыльцо.

Картер сидела там в кресле-качалке. Свою правую ногу она закинула на край стула и

оперлась одной рукой на него, раскачиваясь. Письмо Делии свисало с ее руки. Их глаза

встретились. Подруга слегка улыбнулась.

Картер? Ее дорогая, милая подруга Картер следила за ней для Гризза? Гризза, человека, которого она обвиняла в равнодушии к другим людям. Много лет назад она

рассказала Гриззу о своей новой подруге, которую встретила в колледже, Картер, и

сталкере, вызвавшем у той страх. Сталкере, который оставил ее в покое после того, как

она пошла в полицию и взяла судебный запрет. Джинни поняла теперь: не было никакого

полицейского отчета или судебного запрета. Гризз позаботился о нем и получил союзника

на всю жизнь.

Ее глаза снова наполнились слезами. Хочет ли она знать? Осмелится ли спросить?

Возможно ли это? Она посмотрела на синюю бандану в руке и на пустое место, где

раньше стоял байк Гризза. Потом снова посмотрела на подругу. Они встретились

взглядами, и она поняла, что Картер скажет ей правду. Подруга слегка кивнула.

Надежда сменилась немедленным и сильным гневом. Гневом, которого она не

ожидала. Как он мог! Как посмел он сделать это с ней! Если она поняла кивок Картер

правильно, то это означает, что он жив.

Знает ли Томми?

Она подумала о поведении мужа после казни Гризза. Нет. Томми не знает. Она

была уверена в этом. Это понятно по его поведению. Если бы он хотя бы заподозрил, что

Гризз все еще жив, то стал бы защищать ее еще больше. Томми вел себя не как человек, чья жизнь все еще висит на волоске, пока он ждет, когда упадет второй ботинок. Нет. Он

вел себя как человек, который только начал жить. Он действительно верил, что котенок

был сигналом из могилы, что все прощено. Она тоже наивно в это верила.

Она спрыгнула на мощеную дорожку и села, скрестив ноги, переваривая то, что

узнала. Все еще сжимая бандану, снова заплакала. Но это не был печальный, тихий крик.