Внешняя беговая

Американские выстрелы для подствольных гранатометов были еще хуже, чем отечественные ВОГ-25, которые не отличались большим радиусом поражения и площадью накрытия, поэтому поразив полковника, они никак не задели, стоявшую в пятнадцати метрах от него медведицу. Что-то вдруг щелкнуло у нее в голове и она, позабыв обо всех своих сомнениях, в три гигантских прыжка, в которые она вложила всю мощь своих лап, очутилась рядом, с лежащим неподвижно Двуногим. Жизнь стремительно покидала его старое, но все еще могучее тело. Он лежал, в бессилии раскинув руки, как бы обнимая эту неласковую землю напоследок. Одному Богу известно, что сейчас творилось в ее голове. Она не медля ни секунды, вцепилась в его поясной ремень зубами и с натугой, которая чувствовалась во всем ее теле, приподняла старика, бессильно разбросавшего руки, как тряпичная кукла. Крепко сжимая зубы на искусственной коже ремня, она потащила его в убежище. Было видно, как ей тяжело давались эти злосчастные пятнадцать метров, но она изо всех сил старалась не волочь его по земле, а именно нести, чтобы не поранить того еще больше. Свидетелем этой сцены был майор, который все еще стоял в не закрывшемся проеме, прикрывая его своим телом. Он, сжимая автомат с уже пустым рожком, раскрыв рот, наблюдал эту поразительную картину. У него, правда, хватило ума, буркнуть в рацию, чтобы те, кто сейчас управлял закрытием ворот, слегка притормозил этот процесс. Уже через несколько томительных секунд, она, взрыкивая от натуги, очутилась у входа со своей добычей в зубах. И опять у Гусарова хватило ума не препятствовать ей, когда она стала протискиваться в оставшееся незакрытым пространство проема. Он просто посторонился, когда она тяжело отдуваясь и вздрагивая всем телом от перенесенного напряжения, пролезла внутрь тоннеля. С глухим лязгом, ворота, которые только и ждали своего часа, захлопнулись, оставляя неприятеля «с носом». Медведица бережно положила старика на пол и благоразумно отошла в сторонку, чтобы не мешать ринувшимся к полковнику людям. Медвежонок, до этого растерянно крутившийся среди ног обороняющихся, с радостным визгом кинулся к матери, разом позабыв обиду, которую она ему нанесла своей тяжелой материнской лапой, насильно загоняя того в убежище. Счастливо поскуливая, он принялся обнимать свою строгую, но такую любимую мать. Полковника заботливо подхватили на руки и быстро унесли прочь — в глубину скального лабиринта. По тому, как бессильно висела его голова, медведица безошибочно определила его дальнейшую судьбу. «Не жилец», — подумала она почти равнодушно. Людей скопившихся в тоннеле у входа, ничуть не пугало и даже не смущало присутствие рядом с ними огромного дикого зверя. Казалось, что они даже не замечают ее, что, в общем-то, на первых порах устраивало обе стороны. Она тихонько, чтобы никого не задеть ненароком отошла в самый дальний угол просторного помещения, откуда вели в разные стороны проходы, зияющие тусклым светом потолочного освещения, и улеглась там, вольготно растянувшись на бетонном полу. За свое будущее и будущее своего ребенка она уже волновалась не так сильно. Её приняли не только невраждебно, но напротив, очень даже приветливо, если не сказать, что с восхищением. Она чувствовала это по особому запаху исходящему от окружавших ее людей. А это значило, что ей ничего не грозит, и кусок мяса с овсяной кашей, к которой ее уже успел приохотить Двуногий, ей и ее малышу были обеспечены.

Поняв, что залп из подствольных гранатометов принес свои плоды и стрелок, заставивший «котиков» понести едва ли не первые за всю операцию потери, как минимум лишен возможности продолжать свое дело, а как максимум — нейтрализован, боевики спустя полминуты оживились. Сначала некоторые из них опасливо подняли головы, сканируя местность, а затем, убедившись, что опасность отступила, начали понемногу вставать, лихорадочно водя стволами из стороны в сторону. Но немногочисленные защитники, воспользовавшись кратким моментом их замешательства, сумели благополучно укрыться за броневыми створками ворот. Еще через минуту «котики» уже толпились гурьбой возле непреодолимой преграды, туго соображая, что можно предпринять в подобной ситуации. Нечего было и думать, чтобы взорвать такую махину. Всего запаса пластида, взятого ими с собой на эту операцию, не хватило бы даже на то, чтобы поцарапать такую «дверцу». Здесь, определенно, нужен был заряд помощнее. Пока они переговаривались друг с другом, мысленно почесывая в недоумении свои затылки, коварные русские преподнесли им окончательный сюрприз…

Майор Гусаров, так и не отходивший от задраенных ворот, вновь достал из нагрудного кармана коробочку мини-рации.

— Центральный?! Я — Первый! — отрывисто проговорил он в рацию, уже почти успокоившимся голосом.

— Первый! Я — Центральный! — донеслось до него почти мгновенно.

— Доложите обстановку вокруг Южных ворот.

Сквозь продолжающиеся шипения и треск незамедлительно поступил ответ:

— По данным замаскированных датчиков видеонаблюдения, противник сосредоточился возле входа.