Внутреннее задержание

               — Меня удивляет, когда эталонами мужественности объявляют наших доморощенных инквизиторов.

               — Контролеров, — поправил Чепалов.

               — Да как их ни назови, — суть дела от этого не изменится. Психофизики хреновы. Это ведь абсолютно не мужская профессия. И не женская. Скорее бабья. Совать нос в чужие вопросы, выискивать крамолу, прикрываясь благими намерениями, а потом ябедничать. Бррр! Среди контролеров попадаются мужчины, но это, как правило, исключение. Нельзя забывать, что по долгу службы им следует быть злопамятными, бессердечными и вредными. У бухгалтеров явное преимущество в мужественности. Бухгалтеры совсем не похожи на контролеров. Как мне кажется.

               Мерзавец Чепалов довольно ухмыльнулся и спросил:

               — Почему?

               - Все дело в правильном выборе работы. Для меня мужчина, прежде всего, человек дела. Он должен что-то делать. Придумывать и создавать. Или считать деньги. Контролеры создавать не умеют. А умеют разрушать и мешать делать другим. Есть такая пословица «Сила есть —  ума не надо». Не слышу в краткой народной мудрости особой симпатии к культу силы.

               — Но почему же не мужчины?

               — Слишком много так называемых бабьих признаков. Маниакальное стремление подчиняться начальнику или идее, какая разница? Главная мечта — сделать карьеру или «принести пользу», а то и вовсе срубить по легкому деньжат. Абсолютная уверенность в собственной правоте. Многие отмечают, что у контролеров эмоциональный мир придушен. Да. Это правда. Но нужно помнить об одной отличительной особенности этих людей — полнейшем презрении к законам. В этом их работа и состоит — нарушать законы для достижения поставленной цели. Как это глупо — постоянно быть уверенным, что ты всегда прав. А ведь без этого чувства стопроцентной уверенности контролером не станешь!

               — Ты считаешь, что мужчина должен посадить дерево, построить дом и воспитать сына?

               — Именно. А у этих все наоборот. Посадить врага в тюрьму, отнять дом и изнасиловать его жену. Такую работу может себе выбрать только психически больной человек. И немудрено — в поведении контролеров легко различаются явные болезненные симптомы. Раздвоение личности, мания величия, и тут же мания преследования. Получается вяло текущая шизофрения с отягчающими последствиями. Я бы даже сказала — уныло текущая. Мне жаль контролеров — они сделали неудачный выбор, отказавшись от собственной жизни ради денег, власти, вымученной романтики и прогрессирующей мании величия. Несчастные люди.

               А потом случился настоящий облом. Нина произнесла еще три фразы. Анализировать их можно долго, можно придумать самые экзотические объяснения, но только при любой трактовке получается безобразие.

               — Надо сказать Зимину, что контролеры, которые пытаются добиться исполнения придуманных планов, как правило, люди с искаженной психикой. Это должно помочь ему в работе над текстом. Вот сейчас он придет, и я расскажу ему, как правильно писать исторические романы.

Вульгарная критика

               У Зимина на глазах появились слезы, в последний раз он плакал в пятилетнем возрасте. Неприятно, когда твоя самая большая тайна становится известна кому-то еще. Даже людям, которым ты не дашь прочитать текст, даже когда тот будет закончен. Надо сказать, что он никому не сообщал о своих писательских амбициях. Ни слова. Даже Горскому. Зимин не сомневался, что  начальник думает, что он пишет дневник! Таков был приказ. Тем более он ничего не говорил Нине. С какой стати? Это было бы противоестественно. Зимин не собирался обсуждать свой текст с кем бы то ни было. Время еще не пришло. Он не готов. Да и говорить, собственно, пока не о чем. Приходит вечер, и ему охота посидеть несколько часов над текстом исторического романа, который… Который и не родился еще. Зимин не желал, чтобы о его причуде знали посторонние. Он представил, что энергично выкрикивает свои претензии прямо в лицо растерявшейся Нине. Ему захотелось поставить ее на место. Случаются минуты, когда быть резким разрешается. Он не стал медлить, и уже через семь минут был на месте. Проклятого бухгалтера, впрочем, и след простыл.

               — Ты сегодня потрясающе красивый, случилось что-то? — спросила Нина. — Я и раньше замечала, что стоит тебе рассердиться, и ты немедленно расцветаешь самым беспардонным образом, думаю, что природа пытается таким образом компенсировать очередную нервотрепку.