Читаем Внутри звездопада полностью

один стенами сумерек защищёндругой дрожит от страха в неприступной башнеодин ветром одетый непобедимдругой трепещет в неуязвимой бронестоляр подтвердил: мебель в доме твоёмсостоит из мыслей; оружейник сказал:из мыслей твоя броня. голый и в доме пустомот страха ты многое вообразил, но вератвоя защищает тебя и впредь: ты неуязвим,защищён, или это безумие, но в раковине морскойтебе уютно свернуться и в гнезде малиновкиклюв открывать с птенцами в ямке между корнями,у гнилого пня или в пустой норке. также тебяпривлекают беличьи дупла в старых деревьях,мох, сухие ветви и листья, соломинки, перья, шерсть,в которых ты уютно сворачиваешься, и твоё тело —такое маленькое, круглое, неуязвимое,
ты уже не вернёшься к страху того голого человека,к его обидной телесности, когда в гнездевылупились братья, и вы, чирикая, смотрите на звёзды

«сорванный цветок…»

сорванный цветоккакое-то времявыглядит прежнимпродолжает стоятьно по паволоке в глазахпонимаешь, что сокрушёнцветок-самурай

Адам и Ева плачут о бездне

Жили-былиАдам и Евасправа и слеварай —слева
заснула Ева,справазаснул АдамИ сказаны былинад ними словао первой стихии,матери веществаОни плакали вместео матери-безднекоторую люди любиливсегда

Пробуждение леса

* * *

шла бабушка-верба с горбом из снеганаклонялась к земле и вовсе упалаа весна пришла – горб растаял и всталадевушкой, оглянулась:
у подруги-ивы на ветвях серебряные пуховкиземля – как жираф в проталинах пятенждёт пыления орешникаи жениха медвежьего

* * *

иные спали глухо и крепков чешуйчатых робах почека кое-кто оставался зелёнымпод снегом, как толокнянкапроснулась от яркого светаберёза – по ней ползёт жукжаль тех, кто в начале летаумрёт, как гусиный лук

* * *

в устье зимы снег состоит из началвесны: иглы, шишки, ветки с кустав истоке весны земля – последний причал
последнего снега кускауже он ручей – для него началась жара,а для цветов не кончились холода,ночью снится посконный мужицкий рай,старый крест, вечная воля и борода

* * *

осина на вырубкеольха на пожарищеберёза на брошенной пашнецветут в разноцветных серёжкахпередают друг другу привет по ветру– хорошо на пожарище?– привольно на брошенной пашне?– светло на вырубке?на пожарище пахнет скорбью и одиночествомна брошенной пашне пир сорняков и грачейна вырубке солнце греет старые чёрные пни

* * *

Перейти на страницу:

Похожие книги

Стежки-дорожки
Стежки-дорожки

Автор этой книги после окончания в начале 60-х годов прошлого века филологического факультета МГУ работал в Государственном комитете Совета Министров СССР по кинематографии, в журналах «Семья и школа», «Кругозор» и «РТ-программы». В 1967 году он был приглашен в отдел русской литературы «Литературной газеты», где проработал 27 лет. В этой книге, где автор запечатлел вехи своей биографии почти за сорок лет, читатель встретит немало знаменитых и известных в литературном мире людей, почувствует дух не только застойного или перестроечного времени, но и нынешнего: хотя под повествованием стоит совершенно определенная дата, автор в сносках комментирует события, произошедшие после.Обращенная к массовому читателю, книга рассчитана прежде всего на любителей чтения мемуарной литературы, в данном случае обрисовывающей литературный быт эпохи.

Геннадий Григорьевич Красухин , Сергей Федорович Иванов

Поэзия / Языкознание / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия / Образование и наука / Документальное / Биографии и Мемуары / Литературоведение