Во главе конца

Гипнос сдержанно кивнул и положил ладонь на лоб Микеля. Брат дёрнулся, потом протестующе замычал и часто заморгал, разбуженный ото сна. Гипнос отошёл, а Микель медленно принял сидячее положение. Он приложил ладонь к виску, словно страдал от головной боли или головокружения. Не зная, с чего начать, я присела перед ним на корточки, создала стакан прохладной воды и протянула Микелю. Я напряглась, ожидая любых последствий: он мог оттолкнуть мою руку, напасть с этим же бокалом или просто плеснуть воду мне в лицо, но Микель принял её и даже благодарно кивнул. Он выглядел рассеянным, взгляд слепо шарил по мне и остальным присутствующим, которые отошли на безопасное расстояние.

Микель выпил воду и вернул стакан. Он наконец сосредоточился.

– У тебя небольшие ожоги на руке и царапина на щеке. Их обработали. Использовали обезболивающую мазь, но через несколько часов неприятные ощущения вернутся, – пояснила я, ожидая, пока Микель придёт в себя.

– Как мы оказались на Переправе? – хрипло спросил он, потирая запястья, будто всё ещё мог чувствовать скованность. – Мне всё приснилось или ты действительно взорвала проходы, лишив возможности вернуться домой?

Он не обвинял и не кричал, говорил отстранённо, как если бы память вернулась, но не эмоции.

– Ты отправишься домой, как и каждый даорий, который остался в Санкт-Данаме, – ответила я, подбородком указав на щель между мирами, открытую Гипносом.

Микель должен был узнать пейзаж.

– Так вот как вы попали к нам в прошлый раз. Есть же ещё один проход? – в голосе Микеля прозвучало настоящее облегчение, он неловко поднялся на ноги, не отрывая взгляда от разорванной материи.

Я тоже встала и нахмурилась, не понимая его улыбки. Микель потёр ладонями лицо, затем глаза. Заметное облегчение отразилось во всей его позе, и он шумно выдохнул. Я с недоумением посмотрела на остальных, но среди них мне ответил только Морос, пожав плечами.

– Слава богам, у нас остался шанс, Кассия, – ответил Микель, поворачиваясь ко мне. – Я пытался с тобой поговорить и всё объяснить, но Кай сказал, что ты пропала.

– Так и было. Я ушла на территории Фантаса, но не знала, что там время ведёт себя по-другому. Мне показалось, что прошли лишь сутки, когда здесь это были недели, – честно поделилась я.

– Всё оказалось совсем не так. Прорицание сивилл и будущее. Ты действительно причастна к гибели Даории, но не ты первопричина, – вновь непонятно выразился Микель. Он говорил это ранее, но я по-прежнему не понимала смысла. – Мойры скрыли значительную часть правды. Истинная причина гибели Даории – Кассиопея.

Я наклонила голову, выражая полнейшее недоумение.

– Он точно не ударился головой? – спросил Морос скорее всего у Кая.

– Я закрыла проходы, чтобы никогда больше с вами не видеться и чтобы вы прекратили охотиться за мной из-за видений размытого будущего. Мои близкие пострадали от этих попыток, и впредь я не позволю подобного, – серьёзно отчеканила я, раздражаясь из-за мойр с их секретами.

Микель растерянно замотал головой, словно опять что-то не так.

– Не ты! Кассиопея! Звезда Кассиопея, в честь которой Илира дала тебе имя, – порывисто объяснил Микель уже для всех. – Она взорвётся в ближайшие десять лет, и жизнь в Даории будет уничтожена. Мы сгорим, как и пророчили сивиллы. Всё дело в схожих именах, а ещё в тебе, у которой нет нити судьбы, в путаных видениях сивилл и в том, что ты закрыла проходы, отрезая нас от пути к спасению. Монолиты и проходы – наш единственный шанс покинуть обречённый мир.

Я могла только моргать, пытаясь не терять нить повествования. Сбитая речь Микеля была слишком путаной, но в то же время сердце забилось быстрее, а ладони вспотели от ужасающего предчувствия.

– Поэтому во всех видениях про гибель Даории было ощущение, что Кассиопея где-то рядом. Незримая, будто призрак! Она действительно всегда была рядом! Но речь шла о звезде. Последствия её взрыва были повсюду, как и радиация. Она была, но незримая.

Микель за несколько шагов оказался рядом, схватил меня за руку, вынуждая смотреть ему в глаза.

– Не ты во главе конца, Кассия, но ты поспособствовала нашей гибели, закрыв проходы. Ты перекрыла путь к спасению, потому что за десять лет мы могли переселить всех даориев либо в мир людей, либо в Палагеду.

Я лишилась дара речи, растерянно открывая и закрывая рот, как выброшенная на берег рыба. Часто задышала, стараясь разобраться с услышанным. Микель говорил жуткие вещи, но при этом нервно улыбался, и это совсем сбивало с толку.

– Хотел поговорить с тобой, рассказать о проблеме и попросить о помощи. Всей Даории нужна ваша помощь, – сказал он, обводя взглядом стоящих за моей спиной. – Я знаю, сколько у нас конфликтов и разногласий. Знаю, как много боли мы причинили друг другу, но речь о целом народе. Простые даории здесь ни при чём, они не сделали вам ничего плохо. Подумай, сколько там детей, Кассия.

Я забрала свою ладонь из его пальцев, не в силах контролировать дрожь.

– Почему тогда вы охотились за Кассией? – обвинила Веста, вставая рядом со мной.